Майя (СИ)

Многие магазины были закрыты, как следствие индустриального кризиса и полного развала экономики страны, давно представляющего собой трубу, через которую всё уходило в военное ведомство и прилипало к карманам верхушки, элита Третьего рейха не отказывала себе в устрицах. Для остальных, продукты питания выдавались по карточкам ещё с 1939 года, а одежды и обуви не хватало на всех даже по карточкам. Недаром людская мудрость гласит:»Хлеб войны лёгким не бывает.» На неделю, на одного человека выдавали: 1740 г. хлеба; 200 г. мяса; 110 г. масла; 50 г. маргарина; 125 г. мармелада; 150 г. сахара; 40 г. эрзацного кофе; 30 г. сыра и 100 г. бакалейных товаров. На одежду и обувь были отдельные карточки для мужчин, женщин и детей, по каждой выдавались 100 купонов, например новое пальто или костюм стоили 60 купонов, носки или чулки - 5 купонов, но их можно было купить только 5 пар в год. Поэтому женщины великого рейха научились перешивать из старых вещей-новые и штопать носки. Такие же карточки были у иностранных рабочих и военнопленных из западных стран. Остарбайтеры карточек не имели и Майя по своему горькому опыту знала, что в трудовом лагере они получали одну или две порции, так называемого супа и 200 грамм хлеба в день.

Заглянув на базар, где ещё с начала года деньги были отменены и вовсю процветал бартер- обменная торговля, девушка увидела, как пожилая фрау пыталась обменять десяток сигарет, непонятно каким образом попавших к ней, на 50 грамм мяса, а рядом тучный мужчина сторговал большую курицу за две бутылки коньяка. Майе нечего было предложить на обмен и она зашагала по каменной мостовой, спеша вернуться вовремя. Ее старые башмаки, у которых давно стёрлись подошвы и, из- за отсутствия кожи в рейхе были заменены на деревянные, издавали при ходьбе однообразное постукивание.

На площади стоял мороженщик с лотком, у которого толпились дети. Мороженое было в свободной продаже, считалось, что оно успокаивает. Майя вспомнила весеннюю прогулку по Киеву с друзьями в далёком 1941 году, когда дружно подлетев к подобному лотку, они выбирали любимое мороженое и почувствовала, как странное болезненное стеснение подкатило к горлу.

К шести, вернувшуюся домой девушку, поджидала высокомерная хозяйка со словами:

»Ты всё ещё здесь, только потому, что я пошла навстречу желанию моего сына!»