Майло Тэлон

Тщательно обыскав местность, я обнаружил еще одно место, где кто-то упал. Там виднелась кровь и место, где человек от боли пытался хватать землю руками. Меня озадачило одно: всадники, уезжая, рассыпались, оставив не одну цепочку следов, а много.

Так делали апачи, но эти были не индейцами, а белыми: все лошади были подкованы, мне попалось несколько отпечатков сапог, где люди спешились и осматривались, в поисках добычи из фургона, конечно.

Мой план скоротать ночь с Пабло пропал. Становилось поздно, мне нужно было искать другое место для "холодной" ночевки. Что тут сделали, то сделали. Слишком поздно сейчас что-либо предпринимать.

Забравшись в седло, я кинул последний взгляд на разгромленный лагерь и направился на запад. Если я не ошибался, то находился не больше, чем в пяти милях от рукава Спринг-бренч реки Сент Чарльз. Однажды, давно, мне приходилось разбивать там лагерь.

Конь устал, устал и я. Таким темпом мы доберемся до места через час с лишним, скорее, часа через полтора. Солнце садилось за Вет-маунтин и Сангре-де-Кристо, и мне следовало поторопиться.

У места, которое я выбрал на Спринг-бренч, был сильный ток воды, но дело было не только в этом. Я рдах в пятидесяти от рукава я нашел ровное место среди кедров и сосен. Мне очень хотелось выпить кофе, но, положившись на Пабло, я не захватил с собой кофейник. Роща была густой, деревья протягивали ветви почти до земли, и меня не было видно со стороны.

Стреножив коня рядом с порослью никудышной травы, я устроился на ночь. Оттуда, где я лежал, хорошо была видна тропа, идущая вдоль Сент Чарльз-ривер, поэтому с рассветом никто не проедет незамеченным. Тропа поворачивала за Хогбек и шла к Тертл-баттс. Долина, которую я искал, лежала за Тертл-баттс.

К этому времени Энн с родителями могла уехать, но если она была там, я получу хороший обед и возможность полежать и подумать.

Все дело было в Пабло. Я не имел представления, был ли он жив или мертв, он даже может где-то лежать серьезно раненый. Нет, как ни хотелось мне увидеть Энн, придется возвращаться. Пусть и голодный, но я спал хорошо и проснулся холодным серым утром.

Жалея, что не увижу завтрак, я скатал одела и пристегнул их за седлом. Коню, как и мне, тоже, казалось, не терпится двинуться в путь, и мы повернули обратно - туда, откуда пришли, но ехали мы по-другому. Я старался выбирать дорогу повыше и под прикрытием деревьев. Если кто-то и следит за мной, я не хотел облегчать ему жизнь.

Когда до лагеря Пабло оставалось около мили, я вынул винчестер. Конь ездил подо мной слишком долго, чтобы не догадаться, что это означало, поэтому начал ступать осторожно и мягко, словно читая мои мысли. Он знал, что когда из чехла вынимают винчестер, у нас могут появиться неприятности, он был старым боевым конем, который любил запах пороха.

Натянув поводья под прикрытием деревьев, я выглянул из-за ветвей и осмотрелся. Лагерь был еще далеко, но поскольку я находился на возвышении, то видел его достаточно ясно.

Ничего. Совсем ничего. Тем не менее, вместо того, чтобы припустить коня туда, я тихо сидел, наблюдая за склоном и размышляя.

Кто-то еще, кроме меня, мог наблюдать за склоном. Мне нужно угадать, где находится самое удобное место для наблюдения. Этот кто-то должен быть на моей высоте или чуть выше.

Но меня беспокоил Пабло. Что с ним стало? Его лошадей разогнали или украли, во всяком случае, я не видел ни одной. Что бы я сделал на его месте, если бы на меня напали врасплох? С другой стороны, если бы я опасался нападения, как бы я приготовился к нему? Пабло - не новичок в этих делах, он должен был ожидать неприятностей, у него должен был быть какой-либо план. У енго могло быть укромное место где-нибудь поблизости, какое-нибудь место, куда он мог попасть незамеченным и где его трудно было бы отыскать.

Почему на Пабло напали? Потому что считали, что он слишком много знает? Или потому, что он был моим другом?

Я тщательно осмотрел местность внизу, и мне показалось, что я увидел возможный путь: небольшая ложбинка между низкими холмами - место, достаточное, чтобы спрятаться ползущему человеку, и ведущее к высохшему руслу ручья. По руслу реки... Я попробую.

Небо было голубым и широким. Облака уплыли, и день стал светлым и ясным. Ведя коня вдоль склона холма, я искал следы, но не нашел ни единого. Подъехал к месту, где высохший ручей стекал с холмов на равнину. Дважды в течение нескольких минут я наткнулся на следы крови на камнях. Судя по ним, человека тащили либо он полз сам.

Повернув, я начал пробираться по высохшему руслу в направлении, которое выбрал бы Пабло - если это был он. Шагая по мягкому песку, мы двигались бесшумно, но вдруг конь насторожился, и я почувствовал, как напряглись его мускулы. Впереди лежало несколько бревен и вывороченных кустов, перекрывая русло, которое теперь шло между двумя низкими стенами песчаника.