Майор Барбара

Барбара стоит на ступеньке, облокотившись на пара­пет, и смотрит на город. Справа от нее пушка, слева — стена сарая на столбах; три-четыре ступеньки ведут к двери, которая открывается наружу, на маленькое дере­вянное крыльцо с пожарным ведром в углу. Несколько ма­некенов в более или менее растерзанном виде, с торчащей отовсюду соломой, убранные с дороги, выглядывают из- под крыльца. Еще несколько прислонены к стенке, один из манекенов свалился и лежит, как мертвое тело, на бето­нированной платформе. Между парапетом и сараем сво­бодный проход; видна дорожка, ведущая вниз, на завод, и дальше — в город. На площадке позади пушки стоит ва­гонетка с огромным орудийным снарядом, перечеркнутым посредине полосой красной масляной краски. Дальше, на­право — дверь конторы, строения такой же легкой кон­струкции, как и сарай. Казенс идет по дорожке из города.

Барбара. Ну?

Казенс. Ни проблеска надежды. Все доведено до совершенства! Невероятно, но это так. Не хватает только собора, чтобы из ада этот город превратился в рай!

Барбара. Удалось вам узнать, что они сделали для старика Питера Шерли?

Казенс. Ему дали место сторожа и табельщика. Не­счастный! Работу табельщика он считает умственным трудом и говорит, что она ему не по силам, а сторожка слишком для него великолепна, и он ютится в чулане.

Барбара. Бедный Питер!

Из города идет Стивен. В руках у него полевой би­нокль.

Стивен(с энтузиазмом). Ну как, видели? Почему вы от нас ушли?

Казенс. Я хотел видеть все, что мне не собирались показывать, а Барбаре хотелось послушать рабочих.

Стивен. Нашли какие-нибудь недостатки?

Казенс. Нет. Рабочие зовут его Дэнди-Энди и гордятся тем, что он такой продувной старый плут. Но все здесь дове­дено до невероятного, противоестественного, отврати­тельного, пугающего совершенства.

Появляется Сара.

Сара. Боже, какая прелесть! (Подходит к вагонетке.)Видели вы детские ясли? (Садится на снаряд.)

Стивен. Видели вы библиотеки и школы?

Сара. Видели вы танцевальный и банкетный залы в здании городского совета?

Стивен. А вы заходили в страховую кассу, пенсионный фонд, в строительное общество, в магазины?

Из конторы выходит Андершафт с пачкой теле­грамм в руке.

Андершафт. Ну, вы все осмотрели? Мне очень жаль, что меня вызвали. (Указывая на телеграммы.) Добрые вести из Маньчжурии.

Стивен. Опять японцы победили?

Андершафт. Не знаю, право. Нас тут не интересует, какая сторона победит. Нет, хорошие веста о том, что воз­душный броненосец обнаружил поразительные достоин­ства: в первом же деле он стер с лица земли укрепление с тремястами солдат.

Казенс(с платформы). Манекенов?

Андершафт(направляясь к Стивену, резким движением от­швыривает с дороги лежащий манекен). Нет, живых солдат.

Казенс и Барбара переглядываются. Казенс садится на ступеньку и закрывает лицо руками. Барбара кладет ему руку на плечо. Он смотрит на нее в комическом отчаянии.

Ну, Стивен, что ты скажешь?

Стивен. О, изумительно! Истинный триумф современной техники. Надо признать, папа, я был глуп; я понятия не имел, что все это значит; сколько сюда вложено предви­денья, сколько организационного уменья, администра­тивного таланта, какой финансовый гений, какой колос­сальный капитал! Когда я шел по вашим улицам, я нее повторял себе: «Мир одерживает победы не менее славные, чем война». Во всем этом я нахожу только один недостаток.

Андершафт. А ну-ка!