Майская ночь, или Утопленницы

Широкое окно не отворялось, а откидывалось на верхних петлях наружу и, надо полагать, подпиралось затем коротенькой скалкой — той самой, что лежала сейчас на внутреннем подоконнике веранды, смутно различимая сквозь немытое стекло. В нижнем брусе рамы зияли две старые дырки от гвоздей — когда-то хозяева заколачивали окно на зиму. Теперь бросили. И правильно. Какой смысл? Выбить стекла и разломать переплет труда не составит.

Митяй поддел деревянную конструкцию небольшим гвоздодером и, приоткинув пошире, пролез внутрь. Можно было подумать, что грабители здесь уже побывали, и не раз: колченогий стул опрокинут, на полу веранды живописно разбросаны тряпки, дырявые ведра, прочий скарб. Наивная хитрость дачников победнее — предъявить свою скудость лицом, дав понять, что все ценное вывезено и поживиться тут, дескать, нечем.

Ну это для кого как!

Митяй огляделся. Под полом из древесно-стружечных плит (точнее — из одной плиты и нескольких обрезков) наверняка скрывался тайник, где укутанные чем попало залегли на зимовку шланги, моток кабеля, а то и бытовой центробежный насос. Носком резинового сапога незваный гость, что, как известно, хуже татарина, откинул брошенный в углу, местами прожженный, местами прорванный плед и обнаружил в его складках пустую водочную бутылку. А, нет! Пустую, да не совсем…

Поднял, взглянул. Капель сто пятьдесят в ней еще плескалось.

Митяй задумался. Жуткие истории о том, что бывают на свете сволочи, нарочно оставляющие на даче разведенный метиловый спирт в стеклопосуде из-под водки, ему доводилось слышать не однажды, но, во-первых, ничего подобного до сей поры в округе не случалось, а во-вторых, замысли кто-нибудь травануть мародера, не стал бы он прятать поллитру под тряпьем — поставил бы на виду, в центре вот этого облезлого стола.

Отвинтил крышечку, понюхал. Вроде водка как водка. Да и на вкус тоже.

В общем, выпил он эти сто пятьдесят капель, и что-то сразу его разморило. Прилег Митяй на прожженный плед, а проснулся уже в отделении.

* * *

— Ну все, Митяй, — обрадовал его лейтенант Архаров. — На этот раз ты условным сроком не отделаешься. Твой гвоздодер?

— Мой, — сипло признался злоумышленник.

— Так и запишем, — бодро пообещал тот, но ничего не записал, потому что заверещал телефон. Архаров снял трубку, открыл было рот, но и представиться не успел — звонивший оказался быстрее.

— Я, товарищ полковник! — сказал лейтенант. Что-то он там выслушал и бросил озадаченный взгляд на Митяя. — Так точно, есть такой… Найти? Так найден уже, вот передо мной сидит… Дачу обнести хотел. На даче и взяли — считай, с поличным. Сторож вызвал… Есть тормознуть…

Положил трубку, поморгал, соображая.

— Ты чего там натворил? — с интересом спросил он задержанного.

— Чего натворил? — враждебно пробухтел тот.

— Ну если полковник звонит! Начальство какое-то сюда из города едет… Колись давай!

Колоться Митяю было не в чем.

* * *

Начальство из города приехало на удивление скоро — маленькое, плюгавенькое, улыбчивое. Светлый костюмчик, розовый галстучек, депутатский значок.

— Так-так-так… — приветливо сказало оно. — Вот вы, значит, какой, Дмитрий Федотович! Как же это вас угораздило, а? С дачей-то…

Митяй угрюмо отмалчивался. Признаков раскаяния на опухшем его лице не наблюдалось.

— Кража со взломом? — Востроносое рыльце прибывшего стремительно повернулось к Архарову.

Тот наблюдал за происходящим с откровенной скукой.

— Да какой там взлом… — лениво промолвил он. — Окно не забито — открывай да входи. И с кражей тоже… Ничего не взял — нашел хозяйскую заначку, выпил и отрубился.

— Мне кажется, дéла заводить не стоит, — деликатно выразился депутат.

Ясен месяц! Вот и полковник дал понять по телефону, что и ему так кажется. А что кажется начальству, то и есть истина.

Архаров едва не усмехнулся — с особым цинизмом.

* * *

Даже гвоздодер вернули. Честно сказать, подобное развитие событий скорее насторожило Митяя, чем обрадовало, — слишком уж счастливо все складывалось. Верный признак того, что судьба готовит особо жестокую подляну.

Ну да ладно, не привыкать… Обломала жизнь. Не всегда же он дачи грабил! Были у Митяя взлеты, были озарения. Легендарной личностью был Митяй. Стояли на дебаркадере лавки — тяжеленные, красивые, деревянные. Многие на них зубы точили, а толку? Как ты их на берег снесешь? Не по трапу же! А он дождался, когда матрос уснет, взял да и сгрузил лавки в Волгу, точно зная, что течение доставит их прямиком на отмель.

Так о нем потом и говорили, чтобы с другими не путать: это тот Митяй, который лавки с дебаркадера сплавил.

Было времечко, уважали…

* * *

Заезжего депутата звали Виктор Владимирович. Лично подвез до дома и сам зашел следом, что тоже наводило на определенные подозрения. Оглядел пыльные руины мебели, подсел к столу, приоткрыл кейс, достал какую-то бумагу.

— Один живете?

— Один…

— Ну что ж… — известил благодетель. — Будем считать, что ничего не было и никто никого не задерживал. Но кое-что придется подписать. Да вы гвоздодер-то положите…

Во-во… Начинается.