Майские праздники

– Проходите, – перебила она и шире открыла дверь, уступая мне место.

Сын Светланы был в том возрасте, когда готовятся к выпускным школьным экзаменам, он куда-то энергично собирался, а мать пыталась отвлекаться и на меня, и на него. Воспользовавшись моим приходом, сын оделся, чмокнул мать в щёку и выбежал из квартиры. Она крикнула ему вслед указание прийти не поздно и закрыла дверь.

– Проходите в комнату, – пригласила она, – расскажите мне всё.

– Вот такая история, – начал я, – у меня был друг когда-то…

И я рассказал ей про институт, Костю, изучение сейсмологического оборудования, командировки и прочее. Закончил рассказ отъездом Кости в Америку, правда, утаив тот факт, что этот отъезд был для меня неожиданностью.

– Так он уехал? В США?

– Получается так.

– Он что-нибудь рассказывал про меня?

– К сожалению, нет. Он оставил мне записку, которую я слишком поздно прочёл. В этой записке есть Ваш адрес.

– Тебе сколько лет, Максим? – неожиданно спросил она.

– Скоро пятьдесят.

– А мне сорок два. Давай на «ты»?

– Если удобно, конечно.

Света встала, посмотрела куда-то в сторону, словно задумавшись, потом выдохнула.

– Я расскажу тебе кое-что, кофе хочешь? Или коньяк? – спросила она.

– Кофе, пожалуй, можно.

– Сейчас заварю, заодно переоденусь, почитай пока газетки.

Я осмотрелся. Квартира была, как говорят, «упакованная». Свежий ремонт, на стенах картины в толстых позолоченных рамах, кожанная мягкая мебель. Вокруг была идеальная чистота, но Света не была похожа на тех, кто с таким маникюром и осанкой вытирает тут пыль.

Через пять минут Света, переодевшись и причесавшись, прикатила в комнату тележку с кофейником и чашками.

– Я расскажу тебе историю молоденькой девушки, – начала она, разливая кофе. – Я училась на четвёртом курсе, жизнь была манящей и загадочной, сулящей только радости. Однажды повстречала очень интересного молодого человека. Он работал на киностудии Мосфильм, отбирал актрис… словом, даже не хочу тебе сейчас рассказывать, как банально всё было и как я купилась на это. Молодость, что с неё взять? Он часто брал с собой фотоаппарат и говорил, что я удивительно киногенична. Он дарил цветы, встречал после института и даже обещал снять в прекрасном фильме, когда сам станет режиссёром. Догадываешься, о ком я?

– Раз ты всё это рассказываешь мне сейчас, то речь, видимо, о Косте?

– Да, это был Костя. Иногда я встречала его у проходной киностудии, а он выходил и здоровался с каким-то неизвестными людьми, рассказывая мне потом, что это маститые режиссеры или сценаристы. Как он всё это организовал, до сих пор не соображу. Словом, я влюбилась совершенно и ощущала себя не иначе, как безнадёжно влюблённой. Мы встречались несколько месяцев, и он стал бывать у нас дома. Правда, всегда выбирал такое время, когда нет родителей. Говорил, что стесняется, что ещё рано. А к себе никогда не звал, объясняя тем, что у него очень сложные родственники. А потом вдруг – пропал.

– Пропал? Когда?

– Да вот, наверное, 88-ой или 89-ый год, сейчас уже и не вспомню. Он перестал звонить, а мобильных тогда не было, интернета не было. Единственное место, где я могла его встретить – проходная Мосфильма. Я сидела там целыми днями, как брошенная дворняга. А что я про него знала? То, что зовут его Костя, работает на Мосфильме и отдельные отрывки биографии, рассказанные им же. Потом поняла, что всё враньё. Мне бы, дуре, в паспорт его заглянуть, пока спит или душ принимает.

Мой отец был директором вино-водочного завода. Человек обеспеченный, влиятельный. А тут вдруг бац и что-то случилось. Вдруг на заводе выяснилась крупная недостача материалов и все пути сходятся на моём отце. Он бросился решать эту проблему и тут опять бац, опять недостача, но уже финансовая. Что-то там с американской помощью по модернизации производства. Что ни неделя, то новая проблема. Началось следствие, отца отстранили от должности, а через неделю суд избрал меру пресечения в виде заключения под стражу. Вскоре начал разваливаться Советский Союз, должности лишился министр, дело быстренько закруглили и отцу дали 9 лет.

– Это имеет отношение к Косте? – спросил я. Но Марина проигнорировала вопрос.

– Это я тебе ещё коротко рассказываю. Представляешь, как это всё тянулось. Томительные месяца ожидания, отец переменился, похудел и всё повторял: «Я не понимаю, что случилось! Я не могу понять, как это вышло!». Когда его отстранили, новый временно назначенный не был заинтересован в том, чтобы помочь моему отцу, ведь он бы потерял должность. Поэтому, дело стало совсем тягучим, а однажды машину отца не впустили на территорию. Я ещё не рассказала тебе, что такое «конфискация имущества», ведь у нас всё забрали тогда, и Волгу, и дачу, – Света оглядела комнату, – оставили только эту квартиру.

Взволнованная Света встала и бесцельно поправила книги на полке серванта.