Мак

Честно говоря, я не считала себя религиозным человеком. Не потому, что не хотела верить, а из-за того, что ввиду аналитического склада ума моему разуму нужны были доказательства существования Бога. Ведь если Бог существовал, то он бросил этого беднягу на произвол судьбы, позволяя гореть в агонии. Это казалось несправедливым. Я видела душевные терзания в глазах Мака, слышала вину в каждом произнесенном им слове, чувствовала отчаяние, которое витало в воздухе. Если Бог существовал, то за что он так его наказал? За братоубийство? Но Мак пошел на это, думая, что спасает свой народ. За то, что Мак когда-то трахнул меня без разрешения истинного отца? Но ведь Мак сделал это по любви. За то, что он его проклял мой отец, обезумев от боли, или за то, что был воскрешен Кингом? Или потому, что он оказался слишком слаб и не смог воспротивиться их воле?

Этот человек не выбирал свою судьбу. Его принуждали к каждому совершенному им действию, но он взял всю вину на себя.

— Твое чувство вины, Мак, это — признак твоей доброты.

Я видела, что Мак меня практически не слушал: он смотрел на потрескивающий в камине огонь и, вероятно, заново переживал свои греховные поступки.

— Мак! — рявкнула я, возвращая его к реальности. — Ты должен меня выслушать! Ты не несешь ответственности за все, что сделал.

Он пронзил меня суровым взглядом.

— Ты просто меня не понимаешь, не так ли? Впрочем, неважно. В конце концов, это мне приходится жить с этими воспоминаниями. Это я вижу их лица. Слышу их крики. Вновь и вновь переживаю их боль. Какие, блядь, вина и ответственность? Я только хочу, чтобы все закончилось.

— Если я действительно та, о ком ты думаешь, то мы сможем найти способ справиться с проклятьем. И еще я помогу тебе с твоими воспоминаниями. Я могу начать работать с тобой, как и с любым другим пациентом.

— Ты все еще не вспомнила меня?

— Не меняй тему…

— Ответь мне! — потребовал Мак.

Я не понимала, к чему он клонит.

— Нет. Я ничего не вспомнила. Какое это имеет значение?

— Это важно, потому что ты всегда вспоминала. Иногда это занимало какое-то время, но итог был один. В этот раз я встретил тебя на улице. Мы находились в паре метров друг от друга, но ты прошла мимо, даже не посмотрев в мою сторону.

— Ты имеешь в виду до того, как пришел в Центр?

— Да. Тогда-то я и понял, что пришло время все это закончить. Тебе пора двигаться дальше. Вот почему я даже не пытался в этот раз разжечь в тебе то, что ты чувствовала ко мне раньше, Теодора. Мне нужны твои силы, чтобы ты убила меня. Тому, что постоянно возникает между нами… — он провел пальцем от меня до него, — пора положить конец.

— Что ж, ты ошибаешься. Ты в корне не прав, Мак. Я не готова сдаться. Ни на йоту.

После моих слов тепло в глазах Мака исчезло. Он резво поднялся с кушетки, поднял меня и швырнул на пол.

ы

Благодарная за то, что могу дышать, я сделала тяжелый вдох и с отчаянием кивнула, прижавшись к его быстро вздымающейся от испуга груди.

— Я в порядке…

Сейчас как никогда я была полна решимости спасти его. Я не хотела его смерти. Он заслуживал покоя и ту жизнь, которую я у него отняла.

Мак отстранил меня, чтобы заглянуть в мои глаза, а в его собственных глазах плясало отражение огня из камина.

— Ты серьезно? Ты правда сделаешь то, о чем сказала?

Боже, мне так не хотелось лгать этому мужчине, но ничего другого не оставалось. Он должен видеть, что я на его стороне. А мне — понять, как снять это ужасное проклятье, о чем часть меня наверняка знала. Потребуется только время, чтобы вытащить это знание на поверхность. Больше времени.

— Серьезно, — солгала я. — Но я хочу кое-что взамен.

Мак крепче прижал меня к себе, и его взгляд остановился на моих губах. Конечно, это даже близко не походило на то, что я планировала, но идея оказалась будоражащей.

«Черт, мне ведь нужно потянуть время, правда же?»

— Когда я увидел этот твой взгляд впервые, женщина… — улыбнулся Мак, — ты втянула меня в адские неприятности.

Я ничего не могла с собой поделать. Совсем ничего. В ответ на его улыбку мое сердце то замирало, то билось как сумасшедшее. Я осознавала, что этот человек всего пару минут назад пытался меня задушить, но сейчас… Боже… Его взгляд был таким гипнотическим, таким соблазнительным, сулящим нежность и грубость одновременно.

«Проклятье!»

Я протянула руку и, обняв его за шею, потянулась своими губами к его. Наши губы встретились в поцелуе, который был подобен разряду электричества, пронзившему нас обоих. Интересно, про это говорят люди, когда сравнивают любовь с разрядом молнии? Как бы то ни было, я не могла отрицать свои чувства, свою дикую потребность в этом мужчине. Я наслаждалась каждой секундой поцелуя. Жесткостью щетины Мака, мягкостью его губ. Как и ожидалось, это был греховный контраст: грубость и нежность в одном.

Мак невесомо касался моих губ, словно упиваясь хрупкостью этого момента. Как и я. Меня целовали раньше, но тогда я ровным счетом ничего не чувствовала. А сейчас эти нежные касания откликались прямо в мое сердце.