Макароны по-флотски

А Данилыч в те времена и впрямь ещё не был всеобщим военным комендантом. Он был ПНШ по режиму в нашем термоядерном совхозе, а до великого комендантства ещё чутка не дорос. Комендант гарнизона – это ведь непременно седой майор, который уже лет пятнадцать проходил в седых капитанах. Даже выражение такое есть – «пятнадцатилетний капитан». И наш Данилыч пока что был капитаном.

Впрочем, справедливости ради: Виктор Данилыч был не капитан, а капитан-лейтенант. Разумеется, седой, как лунь, и, естественно, пятнадцатилетний. То есть со вполне определёнными перспективами дальнейшего карьерного роста – помощник начальника штаба по режиму и охране, которому стать начальником штаба ядрёного арсенала уже не светит, да оно ему и на фиг не нужно. Размах не тот.

А Марата Максутыча в те времена ещё только изредка начали Максутычем называть. Он мичман был, как уже сказано, притом ещё пока молодой. Но которому пальчик в рот уже не клади.

В общем, по телевизору кино показали накануне. Что-то такое про басмачей. Тыгы-дык, тыгы-дык, бабах-бах, вжик-вжик... Кажется, «Седьмую пулю» – ну, в общем, какой-то лихой вестерн про чекистов и Среднюю Азию. Ту самую, откуда Максутыч родом (а он казахстанский, как и я, только меня по экстерьеру шиш распознаешь, а Максутыч – ну натурально Джамбул и Абай).

И вот едем мы в автобусе со службы. Битком. Каждый в своих размышлениях. Кроме Данилыча, понятно. Откуда у ПНШ по режиму в голове размышления? Неоткуда им там взяться. Но Данилыч вальяжно сидит на кресле, которое в невоенных автобусах «для пассажиров с детьми и инвалидов», и оценивающе смотрит снизу вверх на стоящего рядом Максутыча. Которого непременно нужно подколоть. И немедленно, вот прям сию минуту. Не особо утруждая себя размышлениями (как уже было сказано), Данилыч быстренько находит блестящий (с его точки зрения) способ:

– Слышь, Максутыч, а вот вчера кино показывали. Смотрел? Там у них курбаши был. Какой-то Махмуд-курбаши. Или Ахмед-курбаши... не помню. Вот ты объясни мне, кто такой курбаши?

Максутыч на топорно вырубленный юмор «пятнадцатилетнего капитана» не реагирует. А это невежливо, чтоб вы знали. Особенно если вопрошающий имеет чуть более высокое воинское знание, и если его несёт, как салагу-подводника при первом срочном погружении:

– Максутыч! Ты чё, не слышишь, что ли? Кто такой курбаши? А то кино показали, а народу и неясно ни фига… (Под словом «народ» Данилыч, понятно, разумеет самого себя.) А? Максутыч! Ты ж оттуда, должен знать. Поясни народу! Или сам не знаешь? А? Эй, Максутыч, аллё! Я тебя спрашиваю! Кто такой курбаши?

Короче, раз этак примерно на восьмой или десятый Марат Максутыч через щёлочки глаз внимательно смотрит на Данилыча сверху вниз и еле заметно усмехается самым уголком рта:

– Курбаши, товарищ капитан-лейтенант, это у них что-то навроде ПНШ по режиму и охране.

И автобус чуть не развалился от хохота.

Заметим, Виктор Данилыч впоследствии таки стал капитаном третьего ранга и комендантом Приморского, то есть самым главным курбаши в гарнизоне.

ВОСПИТАТЕЛЬНАЯ РАБОТА

(не для дам)

Это про нашего замполита, Ивана-дурака III. Третьего – потому что до него был просто Иван-дурак (фамилии не буду называть), потом Иван-дурак II и, наконец, он самый. На каждом погоне по две больших звезды.

Эпизод № 1.