Макрохристианский мир в эпоху глобализации

Полагаю, что среди процессов, важных именно в этом контексте, особый интерес представляют трансформации, настигающие одну из основополагающих основ функционирования Западного мира, — демократию. Уже одно то, что постиндустриализм, в отличие от научно–технических революций прошлого, объектом воздействия имеет человеческое сознание, свидетельствует о неизбежности существенных перемен в сфере институтов и практики демократии. Ведь демократия по большому счету — это, прежде всего, продукт определенного настроя индивидуального и коллективного сознания. И радикальные сдвиги в сознании, происходящие под влиянием как информатизации, так и глобализации в целом, не могут не влиять на демократию как общественный феномен.

Как и в своем воздействии на человеческое сознание, глобализация (а не только лишь информатизация) влияет на демократические институты и на соответствующий поведенческий стереотип двояко — в русле как позитива, так и негатива. Причем если первое характеризует в большей мере фасад перемен, то второе — глубинные, не всегда видимые «задворки» демократии как общественного института. Конкретизируя в другом контексте эту характеристику, о демократии в условиях глобализации можно сказать и так: глобализация, расширяя границы и горизонты демократии в формате крупных перемен, одновременно запускает в капилляры удушающие свободу метастазы, и дьявол здесь (в отличие от ангела) обнаруживается в деталях.

Несомненно, что по большому счету глобализация раскрепощает личность, освобождая ее от жесткой привязки к определенной среде; она открывает беспрецедентные возможности для жизненного выбора. Но она же жестко ставит индивида перед задачей внутреннего самоопределения, в связи с чем человек много приобретает, но много и теряет. Ведь непросто найти свое место в новом мире.

Внешне, с учетом грандиозных перемен, идущих от глобализации, сомнений вроде бы не вызывает то, что мир движется в направлении от несвободы и разделения на сферы влияния к настоящему плюрализму, когда миллионы независимых субъектов способны принимать решения. Особенно этому содействует Интернет, а также переход от ограниченного числа телевизионных компаний к неограниченному числу передающих станций любого типа. Тем более, что теоретически и технологически возможно пользование бесконечным числом индивидуальных трансляторов. Но на деле здесь происходят процессы чудовищной концентрации носителей информации узким кругом игроков. В качестве примера можно привести гигантскую концентрацию сектора персональных компьютеров в руках четырех основных производителей: в 1996 г. им принадлежали 25% мирового рынка; к 2002 г. они уже продавали 75% мирового числа персональных компьютеров.

Одновременно происходит слияние тех, кто владеет ключами от Интернета с теми, кто производит информационно–коммуникационно–рекламные услуги. Абсолютный рекорд (150 млрд дол.) был установлен слиянием AOL (America–on–line) с Time–Warner. О масштабе происшедшего говорит то, что эта сделка превосходит капиталы всех автомобильных компаний, включая такие гиганты, как General Motors, Ford, Chrysler, Toyota, Mercedes, Fiat и др. И хотя пока что мощь, которую приобретают эти гиганты, имеет чисто технологическо–информационный характер, в дальнейшем, довольно скоро, воздействие будет иметь и политический аспект. Оснований для такого беспокойства здесь более чем достаточно.

Под вопросом может стать и свобода, предоставляемая Интернетом. Ведь если до недавнего времени шесть–семь гигантов производили 80% мирового потока информации, кино — и телепродукции, то после объединения AOL с Time–Warner, как считают эксперты, последуют слияния, которые приведут к появлению в сети колоссов, доминирующих на планетарном пространстве безальтернативно. При этом господствует мнение, что если появление AOL ознаменовало собой взрыв в торговле посредством Интернета и превращение Сети в место купли–продажи и товарообмена, то последующее массированное наступление услуг будет означать, что Сеть станет одновременно местом, где будут формироваться вкусы, стиль жизни, идеалы, т. е., будет подавляться свобода. И хотя наиболее продвинутые сторонники Интернета реагируют на происходящее бурно и с негодованием, им тоже от происходящего деться некуда. Думается, что нет необходимости обстоятельно объяснять, что массовое зомбирование, исходящее от монополистов информационных услуг, само по себе несовместимо с основами демократии. Ведь демократия, прежде всего, свобода выбора. И если сегодня в погоне за выгодой информационным магнатам важно нажимать лишь на сугубо бытовые педали, то завтра в интересах, скажем, выведения на арену своего президента они легко и свободно, притом совершенно незаметно для клиента, переведут стрелки в русло интересов «всенародного голосования».