Макс Хавелаар

В тех странах, где цивилизация и перенаселенность не прогнали еще людей давлением снизу вверх, дома не имеют этажей; дом Хавелаара также был одноэтажным. У входа... но нет, я сейчас докажу, что отказываюсь от всяких притязаний на живописность описания.

Первые три комнаты вместе образуют переднюю галерею, открытую на три стороны; ее крыша спереди опирается на столбы. Из нее двумя двустворчатыми дверями входим во внутреннюю галерею, состоящую из трех комнат. Дальше идут комнаты, большинство которых соединено дверями с соседними. Три последние из них образуют открытую заднюю галерею. Своим описанием я искренне горжусь.

Мне трудно сказать, какое наше слово вполне выразит то понятие, которое в Индии связано со словом «усадьба». Это не сад, и не парк, и не поле, и не лес, а либо одно из них, либо все вместе, либо ни то, ни другое, ни третье. Это участок земли, прилегающий к дому; иногда он очень велик; в Индии лишь немногие дома не имеют усадьбы. Иные усадьбы включают лес, сад, пастбище или напоминают парк. Иные похожи скорее на цветник. Есть усадьбы, представляющие один большой луг. Наконец, есть и такие, которые превращены в вымощенную площадь, что, быть может, менее приятно для взора, но способствует чистоте в доме, потому что трава и цветы привлекают множество насекомых.

Усадьба Хавелаара была очень велика; пусть это звучит несколько странно, но ее можно было бы назвать «бесконечной», потому что с одного конца она упиралась в овраг, который тянулся до берега Чуджунга, реки, опоясывающей Рангкас-Бетунг одним из своих многочисленных извивов. Трудно было определить, где кончалась усадьба при доме ассистент-резидента и где начиналась общинная земля, так как резкие изменения в уровне воды и течении Чуджунга непрерывно меняли границу: иногда вода отступала и очищала громадное пространство, а иногда наполняла весь овраг и доходила до крыльца Хавелаара.

Этот овраг был всегда бельмом на глазу у мефроу Слотеринг, и нетрудно понять, почему. Растительность всюду в Индии роскошна, здесь же благодаря наносимому рекой илу она была исключительно богата. Иногда приливы и отливы воды происходили с такой силой, что река вырывала с корнем и уносила целые заросли кустарника; и тем не менее достаточно было кратчайшего срока — и почва снова покрывалась растительностью, чрезвычайно затруднявшей содержание усадьбы в чистоте, даже той ее части, что примыкала непосредственно к дому. Это причиняло значительные неприятности, и не только хозяйкам, заботившимся о чистоте. Не говоря уже о тучах насекомых, которые вечером кружились вокруг лампы в таком количестве, что читать и писать становилось совершенно невозможным (неприятность, с которой сталкиваешься повсюду в Индии), в чаще кустарников водились змеи и другие твари, которые, не довольствуясь оврагом, заползали в сад; их часто находили за домом или даже на лужайке перед домом.

Эта лужайка лежит справа, если стать на передней галерее спиной к дому. По левую руку — здание, где находятся канцелярия, касса и зал, в котором Хавелаар утром обратился с речью к туземным старейшинам; за зданием — овраг, который отсюда виден весь, вплоть до Чуджунга. Прямо против канцелярии стоял старый дом ассистент-резидента, в котором сейчас временно жила мефроу Слотеринг. Так как вход в усадьбу с большой дороги возможен был только по одной из двух дорожек, проходивших по обеим сторонам лужайки, то каждый входящий в усадьбу, чтобы пройти на кухню или на конюшни, расположенные за главным зданием, должен был пройти либо мимо канцелярии, либо мимо дома мефроу Слотеринг. В стороне от главного здания и позади тянулся очень большой сад, вызвавший радость Тины огромным количеством цветов, и в особенности тем, что ее маленькому Максу будет где играть.