Максим Горький. Биография писателя

«Пугливый зритель», Евсей ограничивается «неясными мечтами о тихой и чистой жизни». Смелость и независимость других вызывает в нем удивление и зависть, но не желание подражать, следовать им. «Страх перед людьми рождал в нем желание угодить им, готовность на все услуги ради самозащиты от возможного нападения». Этот страх в сочетании с садистской радостью любоваться чужими тревогами и страданиями, механическая исполнительность, всегдашняя готовность и искренняя радость раба угодить, услужить, покорность всему привели Евсея на службу в охранку.

Жандармерия и полиция — эта верная опора царского трона стала последним прибежищем подонков общества. Защищать самодержавный строй теперь берется лишь человеческое отребье, душевно больные, бездарные, завистливые люди, у которых за душой уголовное преступление, которые видят в службе престолу надежную защиту от закона. «Кто нам служит? — возбужденно говорит сыщик Чижов. — Выродки, дегенераты, психически больные, глупые животные…» В борьбе с революцией правительству приходится пользоваться их услугами: других нет (не случайно две трети повести не разрешали печатать в России до 1917 года).

Представления о жизни у этих людей самые нелепые, откровенно реакционные и шовинистические: «Революционеры — враги царя и бога… Они подкуплены немцами для того, чтобы разорить Россию… Вообще, все иностранцы, завидуя богатству и силе России… хотят сделать у нас бунт, свергнуть царя… И посадить везде свое начальство, своих правителей над ними, чтобы грабить нас и разорять…»

Горький показывает в повести, как опустошает человеческую душу одиночество. Обособленность от людей, разрыв связи с ними, болезненный культ своего «я» ведет не к расцвету личности, как утверждала реакционная литература тех лет, а к ее разрушению (не случайно одну из своих программных статей тех лет Горький так и назвал «Разрушение личности»). Осознание нелепости и порочности своей жизни появляется даже у человеческого отребья, которое служит в охранке. Шпики и провокаторы смутно ощущают, что те, кого они выслеживают и предают, лучше их самих.

В повести о сыщиках, шпиках, провокаторах, отразившей впечатления писателя от революции 1905 года, Горький показывает и неодолимый рост революционных настроений и сознания масс, борьбу с царской охранкой, приводящую в панический ужас «верных слуг царя и отечества».

В пьесе «Последние» перед нами не только деградация полицейского аппарата самодержавия, но и ярко нарисованный крах семейных устоев дворянства, опускающегося до полицейской службы.

Центральный персонаж пьесы Иван Коломийцев — весь в страхе, в страхе перед грозно и неизбежно надвигающейся революцией, перед неотвратимым и суровым возмездием за злодейства. На его «мертвой совести» двое забитых насмерть арестованных, застреленная во время обыска девушка; Иван, отнюдь не будучи уверенным, что в него стрелял сын Соколовой, упорно указывает именно на этого юношу.

И этот моральный урод витийствует о том, что «подставлял грудь пулям злодеев», исполняя свой «великий долг», что его душа «одета в панцирь правды»! Он разглагольствует о «святой роли» отца, о том, что «семья оплот… наша крепость».

Но растлевающее влияние Ивана Коломийцева — игрока, кутилы, развратника, жалкого и пошлого «воевалы», позера и краснобая, отчетливо видно на его детях — распутном и циничном «захребетнике» Александре, «чувственном животном» без сердца и ума, расчетливой и корыстолюбивой Надежде.

Цензор докладывал о «Последних»: «Перед зрителем проходит целый ряд служащих в полиции лиц, представленных автором отъявленными мерзавцами». У нравственных уродов, изображенных Горьким, нет и тени раскаяния в своих гнусных делах. В характерах Коломийцевых нет ничего человеческого, торжествует животное, скотское начало, ими движут самые низменные побуждения.

Пьеса не только показывает отвратительную сущность Ивана Коломийцева и его сподвижников, но и разоблачает пассивный гуманизм страдальцев — Софьи и Якова, — пытавшихся примирить добро и зло, а на деле способствовавших торжеству зла.

Выдающимися произведениями Горького, созданными на Капри, были «Городок Окуров» и «Жизнь Матвея Кожемякина».

В годы, когда Горький писал об Окурове, в России продолжал формироваться тип революционера, борца за преобразование жизни. Но одновременно складывался и его антипод — воинствующий мещанин, провозглашавший свободу от моральных принципов, право на расправу с инакомыслящими. Против этого социального типа в его разнообразных проявлениях и выступил писатель.

Вопрос об «окуровщине», мелкобуржуазной стихии был важным вопросом и в 1905 и в 1917 году, ибо Россия была страной мелкобуржуазной, и от того, куда пойдет мелкая буржуазия, многое зависело в дальнейшей судьбе страны.