Максим

Я замерзла так, что начала дрожать. Выключив компьютер и подув на ледяные руки, я направилась на кухню за очередной порцией горячего чая. На чай примчался и Максим, с порога крикнув мне:

— Привет!

— Привет, — прошептала я, целуя Максима в холодную щеку. — Зима началась!

— Ритусь, пошли на санках кататься! Я чуть не поперхнулась чаем:

— Максим, э… мы, как это, ну… уже из этого возраста выросли…

— Плевать я хотел, из чего мы там выросли! — ответил Максим, обнимая меня за талию. — Ритка, не будь ханжой! Скоро уже стемнеет, чего нам бояться! Я сглотнула и… согласилась. Кстати, не пожалела! Санок у нас не было, но вполне сошел кулек из соседнего супермаркета… Мой вам совет, если вам даже девяносто, берите за шкирку своих родных и вперед на горку. Не пожалеете!

16

— Максим, — зевая прошептала я, пробуя приготовленный любимым завтрак. Максим сдержал обещание и теперь баловал меня своей стряпней. Кстати, совсем не плохой. — Знаешь, что я подумала…

Кажется, эта Анлерина в моем сне влюбилась в этого… как его… Манрада. Максим удивленно поднял брови:

— Что тебе сказать? Я пришел к совершенно другому выводу… Как бы там не было, но Манрад гораздо лучше твоего Хамала.

— Во-первых, он не мой, во-вторых, Хамал слишком хитрая бестия. Не люблю таких. Посмотрела на часы и встрепенулась:

— Слушай, ну почему на работу и учебу надо вылезать так рано!

Холодно же! И спать хочется!

— Счас согрею! — промурлыкал Максим.

— Даже не подходи! — ужаснулась я. — У меня такой преподаватель, страсть как строгий! Не впустит! Да и вообще… кому-то деньги для семьи зарабатывать надо…

— Ритусь, меня изумляет твое корыстолюбие, — заметил Максим.

— Да… А кто мне на маслице заработает… На тортики… А то на диету… вынужденную… сесть придется. А страсть как не хочется, — я зевнула и сладко потянулась. — И вообще — тебе не привыкать… Так что не строй оскорбленную невинность и пошли одеваться! Кстати, забыла вам сказать, что я теперь стала барыней, и в институт ездила на великолепной максимкиной машине. Ну и пару раз схлопотала от соседки завистливый взгляд и сплетни на тему: «Не венчаны…» Кого сейчас это волнует? Мне просто было хорошо с Максимом, и пока этого хватало. Да и что-то подозрительно часто стала нам на пути попадаться соседкина дочурка. Да глазки моему Максиму строить… а мамаша ее частенько останавливала нас в подъезде, чтобы рассказать, какая у нее доча замечательная. Максим потом смеялся, а я дулась, пряча ревность.

— С чего ты взяла? — спросил в машине Максим.

— Ты о чем? — сонно ответила я вопросом на вопрос, пристегивая ремень.

— О Анлерине и Манраде.

— Максим, ну в кого ты такой наивный? — засмеялась я. — Явно не в маму! Понимаешь, если женщина так пылко ненавидит, значит, на самом деле — любит, но разум ее кричит, что любить этого человека нельзя, вот она и сопротивляется. А этот Хамал для нее вообще никого интереса как мужчина не представляет. Она знает, что он должен сдерживать себя в руках, поэтому и не опасается.

— Что-то мне твоя заботливость начинает казаться подозрительной! — сощурил глаза Максим. — Значит, ты меня не сильно любишь? Может, подеремся?

— Я не в твоей весовой категории, — огрызнулась я. — Глупышка, я люблю тебя, признаю это и прекрасно осознаю свое чувство. Зачем мне ему сопротивляться? Ну холодно же как, Господи!

— Ритка, давай тебе шубу купим! — предложил Максим, включая печку.

— Да ты что, издеваешься! — воскликнула я. — Ты хоть знаешь, сколько она стоит! А весит? Это ж надо на себе такие тяжести таскать — в ней с горочки не проедешься! А ухаживать за ней кто будет! Мне что, с нее пылинки сдувать, да молей гонять! Нет, Максим, уволь от такого геморроя.

— Ты меня поражаешь своей непрактичностью! — усмехнулся Максим.

— Что? — взвилась я. — Домой без нового диска чтоб не являлся! Раз тебе нравится подобное обхождение, прошу пожалуйста. Будем вас, господин, обдирать как липку, что бы не зазнавались!

— И когда тебе его смотреть? — иронично ответил Максим. — Сначала к семинару будешь готовиться, потом свое сочинение писать, а на меня, особо нуждающегося в женской ласке…

— Счас заплачу! — протянула я. — Самый тот, чтобы жаловаться… У меня до сих пор после вчерашних горок мягкое место побаливает…

— Сегодня будем мазью мазать, — ответил Максим, останавливая машину.

— Пошляк! — гордо протянула я, целуя милого в губы. — Смотри там, на работе за девочками не бегай!

— Я только за одной бегаю… — улыбнулся Максим, закрывая за мной дверь. — И она не на работе. Настроение у меня было отличное, и даже недовольная Ленка в коридоре его испортить не смогла.

— Привет, не с той ноги стала? — спросила я.

— С Димкой разошлись, — чуть не плача ответила подруга.

— Да ты что? — искренне удивилась я, слегка чувствуя свою вину. — Новый год вместе встречали…

— Вместе, — рыдала Ленка, размазывая по лицу слезы. Я поняла, что мне в ней не нравилось — впервые я видела ее ненакрашенной. — А как домой меня отвозил, так и ляпнул, что это наш последний вечер, как пары. Ритка! — внезапно вцепилась в меня она. — Поговори с ним! Он тебя слушает…