Максимилиан I

Французский король спешил. Приготовления к свадьбе прошли быстро, насколько возможно, и 6 декабря 1491 г. в замке Ланже на Луаре Карл с Анной стояли у брачного алтаря. Невеста в великолепном платье из златотканой материи, отделанном мехом ста шестидесяти соболей, подаренных своей избраннице не кем иным, как Максимилианом — и вовсе не привлекательный жених! Его современник Гиккардини описал его весьма нелестно: «Он был лишен почти всех даров природы и духа: малый рост, тело тщедушное, безобразное лицо; он казался скорее чудовищем, чем человеком. Необразованный, он даже буквы читал с большим трудом. Отличался недальновидностью и не имел способности к рассуждению. Не имел ни авторитета, ни достоинства, по складу характера созданный скорее для подчинения, чем для приказаний; безрассудный и безудержный в легкомыслии. В переговорах его безосновательное упрямство оказывалось сильнее, чем его выдержка». Данная характеристика в целом соответствует действительности; правда, по высказываниям других летописцев, Карл — человек, относящийся к каждому из своих подданных с добротой и любезностью и способный, восторгаясь какой-либо вещью, тут же потерять к ней всякий интерес. Анна, должно быть, с болью вспоминала на свадьбе о прекрасном далеком женихе, когда после официального благословения священника французский король поволок ее на супружеское ложе, чтобы побыстрее сделать брак свершившимся.

Весть о наглом похищении невесты разнеслась со скоростью ветра по всей Европе, и даже те, кто без особого участия относился к молодому немецкому королю, сильно осуждали поступок Карла VIII. Больше не существовало ни доверия, ни веры между людьми — бретонский пример показал это более чем наглядно. Папа возмущался тем, что, во-первых, Карл не дождался освобождения от обязательств первого брака, во-вторых, его образ действий являлся отвратительным и с точки зрения церкви.

Максимилиан, чья гордость была уязвлена, не предавался пустым сетованиям: он обернул оружие противника против него самого, используя всеобщее настроение. Его люди не могли успокоиться, они хотели сделать месть за похищение невесты боевым девизом, а пропагандистская машина раструбила о глубоком оскорблении короля по всем правилам искусства. Нашли подходящее выражение: «Бретонское похищение невесты», — и повсюду без устали кричали о подлости французского короля. И спустя годы Максимилиан часто подчеркивал: ни один человек на свете не принес ему такого позора, как этот француз. Он ничего не забыл и не хотел забывать. Он создал «красную книгу» и в ней отмечал все низкие поступки французского короля. Сначала Максимилиан в ответ на ошеломляющее известие из Бретани намеревался немедленно выступить военным походом против бессовестного француза. Но уже вскоре он понял: его личные ландскнехты будут предоставлены сами себе, так как имперские князья однозначно отказались оплачивать его личную месть. Кроме ущерба, Максимилиану пришлось пережить еще и насмешки в собственной стране. Даже его отец, Фридрих III, не проявил должного сочувствия к сыну, которому наставили рога еще до брака. Он с самого начала предостерегал сына от «этого сомнительного дела, не обещающего пользы».

В столь неприятной ситуации небеса проявили понимание и подали знак: огромный метеорит упал, недалеко от Энзизхайма, люди назвали его громовым камнем. Максимилиан интерпретировал природное явление в собственных интересах: само небо требует военного похода против вероломного французского короля. Максимилиан решился на авантюру, и ему повезло: он разбил французов в битве у Салина и опять отвоевал Бургундское графство. Карл VIII вопреки своему желанию прекратил боевые действия, и в мае 1493 г. противники заключили мир. Пятнадцатилетние войны с Францией наконец пришли к концу. Заключение мира имело далеко идущие последствия, как личные, так и политические. После долгих лет Максимилиан опять смог заключить в объятия свою дочь Маргариту, выросшую в молодую девушку. Кроме того, Карл вернул большую часть ее приданого, до недавнего времени он категорически отказывался сделать это. Правда, герцогство Бургундское осталось у Франции — капля горечи, которую Максимилиан будет чувствовать всю жизнь. По крайней мере Франция официально признала право Габсбургов на правление в Нидерландах — залог больших событий в будущем.