Малая Родина

Проведенная перепись показала, что в волости оказалось только 66 дворов, которые нельзя было считать дворами, живущими своим хозяйством, самостоятельными крестьянскими дворами. На самом деле суровые условия жизни превратили этих крестьян в бедных батраков. Крестьяне платили, кроме окладных, еще 10 видов налогов. К этой нужде еще необходимо добавить трудмобилизацию и связанные с ней расходы на государственную монополию. Наконец, нужно прибавить взятки и подачки чиновникам и комиссару. В результате жизнь крестьянина была невыносимой. И приходится удивляться не тому, что четверть населения куда-то бесследно исчезала, а тому, что остальные ¾ каким-то образом ухитрялись выдерживать это неимоверное иго и не убегали. Такую невероятную платежеспособность крестьян можно объяснить только тем, что не было запрещений на рубку но-винных подсек, на которых сжигали лес и затем на эти новины сеяли хлеб и получали иногда баснословные урожаи. В округе нашей деревни до сих пор известны расположения новин, на которых сеяли хлеба (гари за рекой Устья, на Драчихе, на Заволочной, на Осинках).

Однако власти установили очень жесткие условия по отношению к беженцам. Разрешалось их бить батогами и плетью, а затем посылать на каторжные работы. А женщин и детей отправляли на работу на суконный двор или на мануфактуру. Ненормальность податного обложения чувствовало правительство. Предлагалось перейти с подворного обложения к подушному. Для выяснения количества населения предлагалось провести генеральную перепись душ во всем государстве. Работы по этой переписи затянулись на 4 года. Генеральная перепись (1724 год) в Дмитриевской волости обнаружила 229 мужских душ, которые распределились по деревням, в том числе: деревня Новошино – дворов 4, душ 10; деревня Шадрино – дворов 3, душ 7. По Дмитриевской волости – всего 21 деревня, дворов 75, душ 229, и волость должна была выплачивать подушных денег 358 рублей 80 копеек.

Жизнь наших предков была неимоверно тяжелой. В трудных северных условиях, в глухой тайге, люди выжили и благодаря своему упорству, постоянному труду облагородили наш северный край. Следует отметить, что устьянские крестьяне, никогда не знавшие крепостного права, умели трудиться и любили свою землю, отличались силой духа и широтой души. Передавали накопленный веками практический опыт своим потомкам. Мы все обязаны родине своей – русской деревне, ее чаша жизни не должна опустеть. К сожалению, в конце повествования мы увидим другой «практический опыт».

Социальная жизнь крестьян северных деревень

На карте Архангельской области, в юго-западном ее углу, отчетливо выделяется треугольник, образуемой реками: Сухоны, Северной Двины и Ваги. Поперек этого треугольника протянулась глубокая извилистая полоска реки Устьи, вершина которой находится в зыбучих болотах, примерно в 40 км от нашей деревни Новошино. Устье же реки Устьи, впадающей в реку Вагу, находится выше г. Шенкурска. Почти вся эта местность заполнена дремучими лесами и болотами. Само название Устьи происходит от вогульского слова «ушья» – лесная река.

Конец XVIII века незаметно переходил в начало XIX века. В глухих устьянских деревнях мало что менялось. Общая картина их была та же, что и в XVI, и в XVII веках. Деревни состояли из больших бревенчатых изб с крошечными оконцами, более похожими на бойницы, чем на окна. В них не было ни рам, ни стекол. Задвигались они ставенками с вырезанными в них прорезями, по форме напоминавшими сердце, или это были просто круглые отверстия, затянутые высохшей перепонкой из бычьего мочевого пузыря. Над избами высились черные тесовые дымники с вычурными «теремками» на концах, из которых на утренней заре струились к небу столбы дыма. Еще более неприглядны были вспомогательные хозяйственные пристройки.

Старинный дом в деревне Новошино. Фасад дома (примерно 12 метров)

Дома северных деревень, в том числе и деревень Новошино и Шадрино, строились из качественного леса и стояли веками. Когда дом приходил в ветхость, новый не строили, а реставрировали старый по тому же плану. Форма постройки (как и форма одежды, как уклад всей деревенской жизни) соответствовала образцам, выработанным традицией. Поэтому, кроме новизны материала, новый дом ничем не отличался от старого. Он имел тот же внешний вид и то же внутреннее устройство. Отступления от традиции, даже в мелких деталях, происходили редко и устанавливались после упорной борьбы, пока сами не входили в традицию.