Мальчик из другой эпохи

Рику он показался бесконечным и трудным. Ноги с трудом переступали ступень за ступенью, вдруг став ватными. Ощущение тревоги и безысходности стало таким плотным, что мальчик прерывисто вздохнул, жадно глотая воздух. Рик так ясно представлял себе, как он войдет в кабинет, увидит отца, а тот отвернется, не желая смотреть на неблагодарного мальчишку, не оценившего заботу о нем. Глаза защипала, но Саттор сумел сдержать слезы. Еще не хватало расплакаться на глазах Рене и его дружков.

– Кадет Бэнь, подбери сопли, – велел Реджинальд. – Раньше надо было думать, во что ввязываешься.

– Я больше не буду, – всхлипнул Никифор Бэнь.

Капрал ничего не ответил. Он остановился и двери ректорского кабинета, подождал, когда его подопечный подтянутся, а затем нажал на ручку.

– Заходите, – послышался голос Лосева.

Мальчики поежились, но деваться было некуда, и шестеро нарушителей покоя шагнули в кабинет. Последним вошел капрал, закрыл за собой дверь, и Рик тут же встретился со взглядом полковника. Старший Саттор сидел на стуле, как всегда строгий, подтянутый, с прямой спиной. Он смотрел на сына, и тот не выдержал, опустил голову. И все-таки в глазах коммандера не было разочарования, скорей, в них застыл немой вопрос.

– Здравствуйте, кадеты, – поздоровался ректор с новоприбывшими.

– Здравия желаем, господин ректор, – отчеканили мальчики и снова замолчали.

– Господа, – теперь Лосев обратился к родителям драчунов, сидевшим в его кабинете, – вам уже известно, что произошло в казарме младшей группы. С прискорбием отмечу, что противостояние длится не один день. Но если раньше мальчики просто задирали друг друга, не переходя границ, то со вчерашнего дня ситуация обострилась. Я разговаривал с другими кадетами младшей группы, мальчики отмечают недружелюбное поведение одного из присутствующих кадетов. Господин Рене, – ректор повернул голову в сторону светловолосого мужчины, вальяжно раскинувшемуся на одном из кресел, – с вами мне бы хотелось поговорить особо.

– О чем же? – вздернул бровь мэр.

– О поведении вашего сына. Именно Люк создал нездоровую атмосферу в группе…

– Чушь! – воскликнула невысокая женщина, стоявшая рядом с креслом. – Люк – чудесный ребенок!

– Хильда, – одернул жену господин Рене. – Что натворил наш сын, господин Лосев?

– Я ничего не делал, папа, они врут! – воскликнул Люк.

– Кадет Рене, – сухо отчеканил капрал.

– Франц! – воскликнула госпожа Рене. – Ты позволишь так разговаривать со своим сыном? Мальчик имеет право высказаться…

– Хильда, прекрати, – недовольно скривился глава семейства. – Мы в Академии, а не в своей гостиной. Таковы порядки…

– На любом суде подсудимый имеет право высказаться, – возразила женщина, но замолчала.

– Я могу продолжать? – чуть раздраженно спросил Лосев. – Так вот, Люк собрал вокруг себя кружок подпевал…

– Друзей? Вы, наверное, хотели сказать – друзей? – уточнил господин Рене.

– Если так можно назвать тех, кто выполняет его указания, – усмехнулся Лосев. – Например, кадет Форд испортил учебную литературу и тетради кадета Саттора…

– А причем здесь наш сын? – изумленно взметнула брови госпожа Рене. – Кадет Форд, не кажет Рене, с него и спрашивайте.

– Но действовал кадет Форд по наущению кадета Рене. Травля кадета Брато происходила по тому же сценарию…

– Кадет Брато ведь ваш воспитанник, не так ли? – уточнил мэр.

– В данном случае, все шестеро провинившихся мои воспитанники…

– Но виноватым вы выставляете только нашего сына, – заметил господин Рене.

– Я начал с вашего сына, к остальным мы перейдем после…

– Тогда скажите только то, к чему причастен наш сын, не нужно перечислять чужие грехи, когда упоминаете имя Люка.

Лосев поджал губы, но взял себя в руки и вежливо улыбнулся.

– Хорошо. Перейдем к тому, к чему причастен ваш сын. Кадет Рене создал опасную для здоровья и жизни ситуацию. Вчера, когда группа шла на ужин, он толкнул кадета Саттора, тот попытался устоять на ногах, но в результате задел капрала Реджинальда, и воспитатель младшей группы упал с лестницы. Это уже явилось следствием действий именно вашего сына.

– Чем вы докажите виновность Рика?

– Это совсем несложно, – усмехнулся ректор и активировал свой коммуникатор. Перед родителями и детьми развернулся экран визуализации.

Строй кадетов следовал по коридору. Они подошли к лестнице, Рене быстро завертел головой, затем поднял руки и толкнул в спину Рика. Рик пошатнулся, в свою очередь вскинул руки и толкнул капрала, на губах Люка мелькнула гаденькая ухмылочка. Дальше следовала сцена разбирательства, там же, на лестнице. После этого экран исчез, и Лосев взглянул на господина Рене. Тот сидел, постукивая пальцами по подлокотнику кресла.

– Наверное, мальчика вынудили, – неуверенно произнесла Хильда Рене.

– Что или кто мог вынудить Люка совершить этот поступок? Даже слепому ясно, что толкнул намеренно и остался доволен результатом.

– Люк, – взгляд отца переместился на сына. – Что это означает?

– Я не виноват, я…

– Франц, – вдруг оживилась госпожа Рене, – нужно проверить подлинность этой записи…