Мальчик из спичечной коробки

Сто тысяч человек! На девяносто восемь тысяч больше, чем вмещал цирк. Они тотчас же приступили к осаде кассы предварительной продажи билетов, и уже через два часа билеты на все дни были проданы, хотя цирку «Стильке» предстояло ещё сорок дней оставаться в городе, а билеты подорожали на целую Марку!

Три специальные автомашины отвезли ночью деньги в несгораемые шкафы городского банка. «Бережёного бог бережёт», — рассуждал директор Грозоветтер.

Само же представление было новым триумфом для «Большого вора и Маленького Человека». Дяди из телевидения явились со своими аппаратами. Повсюду торчали фотографы с камерами. Иностранные корреспонденты сидели, раскрыв глаза и блокноты.

Для остальных артистов этот вечер, несмотря на полный сбор, не был столь уж приятным. Ведь все они понимали, что нетерпеливые зрители вместе с прессой и почётными гостями ждут только Йокуса и Максика.

Я не ошибся — почётные гости действительно присутствовали: обербургомистр с золотой цепочкой на шее, два его заместителя, председатель городской палаты, городские советники, американский генеральный консул, три директора банка, целый рой кинопродюссеров, главных режиссёров и главных редакторов и даже один ректор университета, который в последний раз был в цирке сорок лет тому назад!

Поднялась круговая решётка. Йокус представил изумлённой толпе своего маленького помощника и тут же объявил о следующей сенсации.

— Сейчас, — воскликнул он, — Маленький Человек на спине своей приятельницы — голубки Эммы — полетит к куполу и, совершив над нашими головами круговой полёт, опустится ко мне на руку!

Так оно и случилось. Оркестр молчал. Не только потому, что так было задумано. Всё равно от волнения музыканты не смогли бы извлечь из своих инструментов ни единого звука.

И только два живых существа не испытывали во время этого необыкновенного полёта и тени страха — Эмма и Максик. Он держался правой рукой за голубой шёлковый бант, который Йокус перед полётом самым тщательным образом завязал вокруг Эмминой шеи.

Эмма стартовала в полном спокойствии: круто, по спирали набирая высоту, она достигла купола, три раза облетела вокруг него и, наконец, словно маленький белый планёр, плавными, изящными виражами стала опускаться всё ниже и ниже, пока не приземлилась на вытянутую ладонь профессора. Никогда прежде эта рука так сильно не дрожала. И весь цирк облегчённо вздохнул, как очнувшийся от глубокого обморока великан.

В гардеробе Йокус тихо сказал:

— Нельзя было разрешать тебе этот полёт. Ни за что и никогда!

— Это было так чудесно! — воскликнул Максик. — Спасибо, что разрешил!

Обе голубки сидели на зеркале в гардеробе, прижавшись друг к другу, и ворковали.

Маленький Человек потирал руки.

— Знаешь, о чём они говорят? Эмма рассказывает о полёте, а Минна ей завидует. Причём абсолютно напрасно!

— Почему же?

— Потому что завтра очередь Минны! Вдаваться во все детали этого всемирного успеха я, естественно, не могу. Впрочем, за подробностями можно обращаться непосредственно в архив «Стиль-ке». Заведующий архивом Куниберт Клейншмидт добросовестно собрал и разложил по порядку все фотографии, сообщения, интервью, письма и отклики. Он довольно охотно отвечает на вежливые запросы (только не забудьте приложить почтовую марку для ответа!).

Разумеется, в журналах появились целые фотосерии, частью цветные. Французский еженедельник «Пари-матч» воспроизвёл на обложке цветную фотографию Максика, стоящего на ладони Йокуса. Миллионы людей наблюдали по телевизору, как Максик выдёргивал украдкой шнурки из ботинок обербургомистра. Американский журнал «Лайф» предложил Маленькому Человеку сто тысяч долларов за право первой публикации его воспоминаний. Кинокомпания «Метро-Голдвин-Майер» приступила к переговорам о создании широкоэкранного фильма с Макси-ком и профессором в главных ролях. Спичечный концерн запросил лицензию на этикетки для спичечных коробок с надписью: «Маленький Человек даёт прикурить».

Что-то Йокус разрешал. От чего-то наотрез, по крайней мере временно, отказывался.

— Но ведь на этот голливудский фильм мы могли бы согласиться, — сказал Максик.

Профессор покачал головой:

— Не горит. Когда-нибудь позднее. Всему своё время.

Всё же кое-что мне придётся рассказать вам подробнее. Например, историю с письмом из деревни Пихельштейн, которое однажды получил Максик.

Вот текст письма: