Мальчик, который знал всё

– Эквилла сейчас выведет Присциллу, – забыв про свою обычную сдержанность, возбуждённо объясняла им АннА. – Присцилла – это избранная, которую сегодня будут прославлять, и она впервые покажет нам свой талант. Смотрите, вон там стоят родители Присциллы.

Пайпер повернула голову и увидела мужчину и женщину, которые смеялись и с гордым видом разговаривали с другими ксантийцами.

– А прославление здесь каждый подросток проходит? – спросил Конрад.

– Да. В двенадцатый день рождения. Прославление – это возможность показать всей Ксантии свои умения и получить одобрение.

Музыка заиграла громче, толпа же притихла, и из дверей Центра прославления появилась Эквилла, ведя за собой сияющую от счастья Присциллу, одетую в золотистую тогу. На тоге были вышиты пчёлы, причём так искусно вышиты, что, казалось, хлопни в ладоши, и они взлетят в воздух. Дойдя до середины ступеней, Эквилла вскинула руки вверх, и сразу всё стихло – и шум толпы, и музыка.

– Я представляю вам Присциллу! – разнёсся над площадью звучный голос Эквиллы, и толпа радостно загудела. – Сейчас Присцилла впервые стоит перед вами как взрослая и прославляется своим умением управлять пчёлами. Отныне Присцилла будет называться Повелительницей пчёл Ксантии!

Это был волнующий момент и для родителей Присциллы, и для многих других ксантийцев, на глазах которых выросла и стала взрослой эта девочка. Они крепко взяли друг друга за руки, вспоминая тот день, когда родилась Присцилла, а может быть, тот день, когда она сделала свой первый шаг или произнесла своё первое слово – многое они могли вспомнить. Они гордились Присциллой, как гордились каждым выросшим в Ксантии ребёнком, и сегодняшняя церемония по большому счёту прославляла не только Присциллу, но и всё сообщество Ксантии, воспитавшее её.

Эквилла подняла высоко над головой руку Присциллы, и собравшаяся толпа приветствовала её дружным радостным гулом и аплодисментами. Загудела и Мать Гора, присоединившись к ликованию избранных.

Странное чувство испытывала Пайпер, глядя на раскрасневшееся от гордости и счастья лицо Присциллы. «Представляю, – думала Пайпер, – каково это, когда тебя прославляют за твои способности и твой вклад в общее дело».

Это действительно был мощный стимул для каждого молодого человека – получить подтверждение того, что ты выбрал правильный путь в своей жизни. О таком прославлении Пайпер могла только лишь мечтать, и от этого у неё болезненно сжималось сердце. Интересно, позволят ли здесь пройти церемонию прославления бывшему чужаку? А если да, то смогут ли присутствовать при этом Бетти и Джо? Пайпер мысленно завязала узелок на память – непременно поговорить обо всём этом с кем-нибудь, как только представится удобный случай. Например, АннА наверняка должно быть всё известно о таких вещах, не правда ли?

Когда же наконец радостные возгласы стихли, Эквилла опустила руку Присциллы и отошла чуть назад, оставив девушку стоять одну впереди.

– Добро пожаловать, Присцилла, Повелительница пчёл. Вся Ксантия гордится тобой и прославляет тебя.

С последним произнесённым Эквиллой словом зазвонили колокольчики на деревьях, а Присцилла начала призывать к себе пчёл. И они зажужжали, слетелись со всех сторон, собрались огромной тучей над головой Присциллы. Присцилла взмахнула рукой, и пчёлы перестроились в огромное кольцо, повисшее у неё над головой, словно жужжащий нимб.

Все собравшиеся не сводили глаз с пчёл, которых Присцилла направила высоко-высоко в небо, откуда они затем внезапно хлынули вниз, словно ливень. Но, не долетев нескольких сантиметров до земли, пчёлы прекращали своё падение и снова взлетали вверх.

Наконец Присцилла вновь призвала к себе пчёл, и они облепили её, покрыли с головы до ног плотной, напоминающей пену массой. Присцилла начала медленно поворачиваться, и пчёлы отделились от её тела и принялись вращаться рядом с ней. Присцилла кружилась всё быстрее, и всё быстрее носился вокруг неё пчелиный рой. Наконец, она вскинула руки вверх, и все пчёлы стремительно, как молния, улетели высоко в небо.

К этому моменту по лицу Пайпер уже текли слёзы, а всё тело покалывало от желания взмыть в воздух. Интересно, если она взлетит, ксантийцы станут аплодировать ей? А что потом? Как сложится её жизнь, если она тоже будет прославлена и все вокруг узнают о её подлинном таланте? Покалывание становилось всё сильнее.

Конрад заметил слёзы на глазах Пайпер и удивлённо поднял брови.

– Здесь в самом деле хорошо, Конрад. Удивительно хорошо, – сказала Пайпер. – Может, останемся, а? Найдём твоего отца, затем всех остальных своих ребят сюда приведём.

– Может быть, – неуверенно ответил Конрад.

Вскоре начались танцы. Конрад и Пайпер вместе со всеми остальными повели хоровод вокруг Присциллы, хлопая в ладоши, притопывая и весело смеясь. Когда же все потянулись к накрытым для праздничного ужина столам, Конрад не пошёл вместе со всеми, а потихоньку удалился на дальний конец плато, где можно было побыть наедине со своими мыслями.