Мальчик в шкафу (СИ)

Оставлю мальчишек дома, сменю пару такси... Не пойдет же за мной Долиш на воскресную мессу?!

Хотя... если начну такси менять... может, и пойдет.

Александр оказался хорошим пастырем. Все мои сомнения он прочитал на моем лице, как и потребность в ободрении.

Но на его попытку завести беседу на болезненную тему я только скривилась и кивнула на невыразительного аврора, примостившегося в углу.

Покачав головой, священник грузно поднялся с дивана и направился к колдуну.

Джон напрягся.

Вернон оживился.

Но силу применять, разумеется, никто не стал.

Святой отец закатал рукав и предъявил аврору вычурную татуировку на левом предплечье.

Долиш встал и, к моему удивлению, ни слова не говоря, аппарировал прочь.

Комментарий к Чуть раньше и не на нашей улице Орден дядюшки позаимствован из фика aavdee “Инквизитор”, с ведома и согласия автора.

http://ficbook.net/readfic/2428788/6580825#part_content – тот самый фик.

====== Не моя история ======

Стоит человеку получить что-то, он тут же начинает задирать нос. Это в нашей природе.

Превосходство – интеллектуальное или физическое – обязательно влияет на характер.

Если уж периодически совершенно обычные, ничем от меня не отличающиеся люди кричат о своей избранности и уникальности, так уж маги с зари времен мнили себя почти что богами.

Вот только пользы от них, оказывается, всегда было – как от козла молока.

А сколько вреда может быть – я на собственной шкуре ощутила.

Даже признавая в рассуждениях “простецов-магглов” ниже себя по возможностям, относились они к нам так, словно мы умеем все то же самое.

Словно можем зарастить перелом за пару взмахов палочки, восстановить поломанную вещь в два вздоха, вернуть свою внешность, убрав поросячий хвостик или коровьи рога.

Но мы не можем.

И ходила девица в старых девах, потому что ничем не могла свести прыщи, в шутку наколдованные соседкой-отличницей Хогвартса.

Разорялся купец, рыдая над перевернутой телегой с превращенным в черепки дорогим фарфором – безобидной шалостью промчавшихся мимо гриффиндорцев.

Умирал старик, брошенный со сломанной ногой посреди проселочной дороги...

Беззаботные, веселые...

Они говорили, что сервы им просто завидуют.

Да и завидовали, конечно.

Долголетию, крепкому здоровью, обширным возможностям – всему.

Вот только если колдун рождался в “простой” семье, через два курса Хогвартса родители уже не могли порадоваться за дитятку. Потому что родное сердце словно подменяли.

И родители уже не “мама и папа”, а “магглы”.

И кусаются чашки.

И чары, наложенные на беспомощных родственников – просто безобидная шутка. И вообще, колдун в своем праве.

А ведь были не только шутки.

В те далекие от гуманности, терпимости, толерантности и сдержанности времена, шуток как раз было не так чтобы очень уж много.

Куда больше было насилия, убийств, жертвоприношений.

И когда один благостный дядечка рассказал о существовании магии и магов, полыхнуло от неба до неба.

Запылали костры. Сперва на континенте, потом и у нас.

У нас, правда, все больше вешали и “очищали водой”.

Да и просто на костер возводить женщину считалось безнравственным.

Отец Александр рассказал, что маги сейчас пишут в своих учебниках про Венделину Странную, которая очень любила гореть на костре и сама несколько раз предавала себя в руки Церкви.

Посмеялись все.

Мы, конечно, не великие знатоки истории, но о мешочке с порохом, который обязательно вешали на шею приговоренной, не слышать не могли.

Угу, конечно, пощекотало ее.

Но, несомненно, поймать мага, отнять у него палочку, проследить, чтобы не случилось беспалочковой волшбы или спонтанного выплеска магии, пока готовится очищение – это все было нереально сложно.

В основном попадали в Инквизицию самые слабые колдунишки или вовсе те, кто возвращался после Хогвартса в свою деревню лечить и учить.

Церковь выискивала верные приметы и способы, но все больше ее деятельность напоминала ловлю черной кошки в темной комнате.

Пока...

Пока не появился святой Владислав.

Выходец с Континента, он по всей Европе нес Истину, ловил злокозненных колдунов, уничтожал их порождения – химер и бестий, встречался один на один с вызванными демонами, обезвреживал опасные артефакты (я его житие у отца Александра выпросила и читала, как фантастический хоррор).

Но главным делом жизни святого оказался им лично обученный отряд.

После мученической кончины Владислава, его воспитанники были назначены Наставниками.

Собирали одаренных детей по деревням, по трущобам, по сиротским и работным домам и учили бороться с нечистью, с колдовством, с чернокнижием.

Сперва это была война на уничтожение.

Но потом, в семнадцатом веке, один из епископов поднял вопрос – не идут ли они против Воли Его? Ведь раз продолжают в семьях праведных христиан рождаться такие дети, так может, попущением Его, все должно свестись к миру?

Подозревали, потом, что святой отец был околдован. Но доказать не смогли.

Был заключен Мирный Договор 1689 года.

Маги не трогают христиан, тогда Церковь не трогает магов.

С той стороны это называется “Статут Секретности”.

Орден святого Владислава едва не распустили.