Мальчик в свете фар

– Сорри, – сказала Ильва, снова потирая глаза. – Просто я так долго смотрю на это, голову как будто пылью набили.

Никто из отдела не уходил домой. Ильва спала в своем кресле за компьютером. Сам Габриэль чуть прикорнул на диване в комнате отдыха. Он бы не стал называть это сном. Только беспокойные мысли, фотографии и события, которые никак не связывались между собой.

В комнату, держа чашку кофе, вошел взъерошенный Мунк. По его виду тоже нельзя было сказать, что ему удалось поспать.

– Как дела? – спросил он, упав на один из венских стульев. – Связь? Хоть в чем-нибудь? Ничего?

– Все еще ищем, – сказал Гренли, прикусив губу. – Но сложно что-то найти.

– Ладно, – сказал Мунк, почесав бороду. – Расскажите, что есть на данный момент.

– Убийства, места преступлений и все, кто имеет отношение к жертвам, – показал Гренли. – А там – линия времени. Здесь, на этой стене, собраны все данные о перемещениях, полученные от техники. Телефоны, компьютеры, места, где находились жертвы. То, что удалось отследить.

– Кстати, кто-нибудь видел Мию? – зевнул Мунк. – Или Карри?

– Со вчерашнего дня – нет, – ответил Гренли.

– Извини, продолжай, – сказал Мунк, сделав глоток кофе.

– Ни одного совпадения по телефонам и соцсетям, – показала Ильва. – У Вивиан Берг все оставалось дома, поэтому не было никаких сигналов с того вечера, как она вышла из своей квартиры. Телефон Курта Ванга отслежен от Грюннерлекки и до Гамлебюена, временные точки соответствуют периоду с тех пор, как он пропал, до тех, когда его нашли.

– С репетиции, да? – сказал Мунк, подавляя зевоту.

Ильва кивнула.

– Но он не пользовался им?

– С тех пор, как его последний раз видели, – нет.

– Что с Иверсеном?

– Запись из торгового центра Стуру опровергает, что он был там, во всяком случае, те пленки, которые у нас есть. Сообщения в его телефоне подтверждают, что он планировал ночевать у товарища, но пропал где-то по пути.

– Где именно? – спросил Мунк.

Гренли переместился к большой карте у двери.

– Последний сигнал его телефона был здесь. Грефсен.

– Значит, недалеко от дома?

– Вот его дом. А здесь живет товарищ, не помню, как его зовут.

– Мартин, – подсказал Габриэль.

– Ладно, значит, наша теория подтверждается?

– Насколько я вижу, да, – кивнул Гренли. – Похоже, что он просто собирался в гости с ночевкой, мы видим, как он на мопеде стоит на заправке «Statoil», а потом – да, видимо, его остановили по пути.

– На камере этого нет?

– Жилой район, – сказал Гренли, покачав головой. – Сомневаюсь, что мы найдем что-то.

– Значит, Берг забрали от дома. Ванга – с репетиции. Иверсена – с улицы. Никакого сходства. Никакой связи.

– Нет, – вздохнул Людвиг.

Вообще-то коллеги уже давно пришли к такому выводу, но Мунк никак не хотел сдаваться. Габриэль не так долго проработал в отделе, но, разумеется, понял почему. Случайные жертвы – ночной кошмар любого следователя.

– Социальные сети? По-прежнему ничего? – спросил Мунк, снова хлебнув кофе.

– Вивиан Берг, довольно скудный профиль, – сказал Габриэль. – Мало друзей. Мало постов. Курт Ванг чуть более активен, в том числе он был администратором группы, где довольно много подписчиков.

– А мальчик?

– Как большинство подростков, очень активен, в основном в «Снэпчате». На «Фейсбуке» и в «Инстаграме» – меньше, это, скорее, для возрастных групп постарше.

– Снэп?..

– Там делают фотку и кому-нибудь отправляют, ее недолго видно, потом она исчезает, – пояснила Ильва.

– Исчезает?

– Да.

– И в чем идея? Зачем фото?

Габриэль скрыл улыбку, Ильва принялась объяснять, но в конце концов Мунк только отмахнулся.

– Ладно-ладно, значит, снэп… как его там?

– «Снэпчат». Там он был очень активен, у него были стриксы со множеством людей.

Мунк хотел было спросить снова, но передумал.

– Но все еще нет никаких признаков, что кто-то из них был знаком друг с другом? Нигде не встречались? Ни в Сети, ни в реальности?

– Пока нет, увы, – сказал Гренли.

– Спорт? Хобби? Политическая активность? Закупались в одних интернет-магазинах? Что насчет истории поиска на компьютерах?

– Я тщательно проверил истории браузеров всех троих, – сказал Габриэль. – И все истории поиска в Гугле за последние недели, но единственное общее, что я смог найти, – это NRK[13].

– Да? – оптимистично отреагировал Мунк.

– У Берг и Ванга – новости. У Иверсена – молодежная программа. Ничего ближе нет.

– Кстати, – сказал Людвиг. – Сегодня утром мне звонил дядя Рубена Иверсена.

– Так? И что он?

– Он спрашивал, не можем ли мы им помочь. Их дом круглосуточно осаждают журналисты. То же самое в школе, ученикам не дают покоя.

Мунк вздохнул.

– К сожалению, мы ничего не можем поделать.

– Знаю, – кивнул Гренли. – Я так и сказал.

– Бедные люди, – сказал Мунк, покачав головой, когда вдруг распахнулась дверь и вбежала запыхавшаяся Анетте Голи.

– Почему не берешь трубку?

У обычно спокойной полицейского адвоката были выпученные глаза и бледное лицо.

– Телефон у меня в пиджаке, – сказал Мунк. – Что случилось?

Голи быстро оглядела собравшихся.

– В твой кабинет. Быстро.

– Но мы тут…

– Нет. Сейчас же. Срочно, – строго сказала Голи и побежала по коридору.

48