Мальчики-мальчишки

– Я и не жалею, что у меня никого нет, кроме тебя. Я ни к кому-то уйду, а от тебя.

– Чего ты хочешь от меня? – обречённо спросил он, в конце концов. – Скажи, я так и сделаю. Ты хочешь, чтобы я на завод пошёл работать, да? Так покажи мне этот завод! Даже в крупнейших городах целые предприятия разваливаются, а у нас тем паче они уже давно приказали долго жить. Я же не виноват, что сейчас в нашей стране можно только так выживать: если не ты, то тебя. Ты хочешь, чтобы мы. как наши родители, по полвека вкалывали на благо верхушки, а в старости влачили жалкое существование? Я не верю, что ты можешь этого хотеть. Нормальный человек не может этого хотеть для себя и своих близких. Пойми, что не нужны мы сейчас никому как законопослушные и честно работающие граждане. Не-нуж-ны!

– Но почему именно так? Кто это придумал? Почему вы воюете между собой, как и с немцами не воевали? Почему вам нельзя вместе объединиться и сделать что-то нужное для себя и людей, придумать что-то разумное?..

– Ха-ха-ха! «Разумное, доброе, вечное…» С кем я могу объединиться, когда кругом враги… Когда даже вот ты хочешь меня предать?!

– Но причём тут эта десятилетняя девочка, которую твои люди… твои… её…

– Что? На ремни её порезали? И по частям её папаше отослали? Но я же не виноват, что он не согласился на мои условия. Причём здесь я? Я его хорошим тоном сначала попросил. Но что же я могу поделать, если до него так плохо доходит? Зато теперь он меня с полуслова понимает. Я же не маньяк какой-нибудь, чтобы детей убивать, но не надо мне противоречить, не надо у меня на пути становиться, тогда я никого не трону! Это всего один раз было, и больше такого не повторится, я тебе обещаю. Только один раз! Но это нужно, понимаешь, нужно, чтобы все поняли, что мне лучше не мешать. Я же не виноват, что они все такие тупые!

– Костя, ты знаешь, ты извини, конечно же, что я так говорю, но… но так нельзя. Ты только не обижайся, но всё это… не… неправильно.

– Да кто ты такая, чтоб я на тебя обижался! – смерил он её взглядом и отреза, – Нет такого понятия, как «правильно». То, что правильно для одного, для другого уже может быть неправильно. Как во время первой русской революции говорили: как царь с нами, так и мы с царём. Очень верная логика. Сейчас такой логики в людях нет.

– Но это же нецивилизованно.

– Ах ты, Боже мой, какими мы все цивилизованными стали! А что такое цивилизованность, ты знаешь? Это верный путь человечества к вымиранию. Может быть, на Западе цивилизованность – норма жизни. А у нас всего лишь очередная мода. Теперь у нас все обрядились в эту цивилизованность только ради вот этой глупой моды. Особенно перед иностранцами любят эту моду демонстрировать. Если завтра скажут, что по городу проедут европейские туристы какие-нибудь, то мэр ваш своим языком все улицы вылижет, чтобы город цивилизованный вид обрёл. А как иностранцев не предвидится, то и сидят все по колено в собственном навозе. Это просто мода теперь такая, как стиль одежды. А дикаря хоть в какой современный костюм наряди, он всё равно останется дикарём. Я согласен, что можно быть цивилизованным, когда ты живёшь среди цивилизованных, но я очень не уважаю тех людей, которые в ответ на то, что их кто-то мордой в говно тычет, стараются вести себя цивилизованно. Наша беда ведь в том и заключается, что мы слишком цивилизованные. А цивилизованным можно быть только среди таких же цивилизованных. Среди диких хищников надо быть хищником. Попробуй-ка, посади льва в клетку да не корми его, да издевайся над ним. Он прутья перегрызёт, вырвется и такое устроит, что лучше рядом не стоять. И вот у нас народ терпеливей евреев в египетском плену, а ты призываешь ещё к какой-то там цивилизованности.

Он ещё долго ей что-то говорил, а потом совершенно спокойно пообещал ей сотворить ещё что-нибудь более страшное, если она уйдёт от него. Лениво так спросил, знает ли она, что на Востоке делает мужик, если чувствует, что его жена может достаться другому, и сам ответил:

– Он ей горло режет. Сам видел. И это правильно: баба должна одному мужчине принадлежать, а если она сама вздумает уйти, то… Послушай, никто никуда всё равно не уйдет. Никто и никогда. Поняла?

– Да ну тебя к чёрту, Волков! Надо мне там кому-то принадлежать… Вот дурак-то! Я и одна проживу, если на то пошло.

Тогда он стал говорить ей какие-то совершенно невозможные вещи, обещать какую-то лютую месть со своей стороны, но почувствовал, что она ему не верит, разорался, заметался, стал снова каяться во всех своих страшных делах, потом оправдываться, что он тут ни при чём, что иначе сейчас жить невозможно, что это им просто выпало жить в такой стране и в такое время, что он, в конце концов, занимается этим только ради неё и их детей… Что у него вообще всё это из-за астмы…

И она прижимала его больную голову к себе и тихо говорила:

– Ах, Костя-Костя, как же мы дошли до жизни такой? Что же мы опять-то натворили с нашей астмой?