Мальчики-охотники за удачей в Панаме

– Мои братья, – сказал он. – Нам не нравятся ваши белые рабы. Много лет назад белые жестоко обошлись с племенем текла, и закон нашего народа требует, чтобы мы убивали всех белых, зашедших на нашу территорию. Мне жаль отнимать у вас вашу собственность, но белые рабы должны умереть.

– Мой брат, – ответил Бри, – смотри, как больше мы любим вас, чем вы нас. Мы могли бы убить тебя прямо на том месте, где ты стоишь. Мы могли бы уничтожить вашу деревню и всех ваших людей. Если бы мы захотели, на земле не было бы больше племени текла. Но мы позволяем тебе жить, потому что назвали тебя другом. Нарушить эту дружбу значило бы уничтожить вас. Прошу тебя больше не просить отдавать наших рабов твоей жестокой и несправедливой мести.

Мне было интересно смотреть на лицо Налиг-Нада. Он не хотел рисковать, бросая вызов неизвестной силе пришельцев, но если ему не подчинятся, он станет королем только по имени. Некоторые его вожди многозначительно переглядывались, другие были явно встревожены нашим смелым поведением.

Я стоял, держа руки в карманах, и улыбался, когда король неожиданно посмотрел на меня. Наверно, его терпение не выдержало наглости белого мальчишки, потому что он поднял руку, и по этому сигналу в воздухе пролетела петля, упала на меня и стиснула грудь.

Меня мгновенно сдернули с ног и потащили к группе воинов, которые все, словно заранее договорившись, прыгнули вперед и угрожающе направили копья на Бри и Нукса.

Глава 13. Мы смотрим в глаза опасности

Захват произошел так быстро, что прошло несколько мгновений, прежде чем я понял, что происходит. Я был несколько помят и побит, но в целом не пострадал, и еще до того, как меня поставили на ноги, я крикнул своим:

– Садитесь в машину и будьте осторожны! Обо мне не думайте. Позаботьтесь о себе.

Они тут же послушались и едва успели: как только закрыли дверцу, по куполу застучал дождь стрел. Теперь все уловки и хитрости кончились; они наконец «пустили стрелу», и в будущем мы можем ожидать только неприкрытую ненависть.

Два сильных воина, захватившие меня, поставили меня на ноги, но лассо продолжало окутывать мое тело. Локти у меня так крепко были прижаты к бокам, что я не мог даже достать руки из карманов.

Меня потащили к дому короля, и я услышал за нами от группы, которую мы только что покинули, крики отчаяния. Я сумел чуть повернуть голову и увидел, что автомобиль сделал полукруг и понесся прямо на короля и окружавших его воинов. Некоторые сумели убежать с его пути, но самые полные достоинства колебались, и их, как деревянных солдатиков, разбросало во всех направлениях.

Однако легкость машины препятствовала серьезным ранениям, и, пока Дункан гонялся за ними, с несравненным искусством управляя автомобилем, воины, побитые и измятые, поднялись и, уворачиваясь, как могли, побежали во дворец и в дома, куда ужасное чудовище не могло следовать за ними.

Забыв на мгновение свое незавидное положение, я от всего сердца смеялся над этим зрелищем, пока два вождя не толкнули меня грубо к двери, провели по узкому коридору и ввели в большой двор.

Здесь собирались вожди, разгневанные недавним поражением; они бросали на меня взгляды, полные такой злобы, что я мгновенно отрезвел.

Вошел, прихрамывая, король и опустился на скамью; лоб у него был как грозовая туча. Он был не ранен, но по его королевскому достоинству был нанесен ужасный удар.

Пока один человек держал конец моего лассо и сторожил меня, остальные выстроились перед королем, который, с неподобающей, как я подумал, поспешностью сказал:

– Какова должна быть участь белого чужака?

– Смерть! – свирепым хором воскликнули все.

– И немедленно, – добавил Налиг-Над. Он осмотрелся. – Тебе, Тетч-Тца, я дарую эту привилегию.

Крепкий молодой парень с большим количеством королевской зелени на одежде с мрачной улыбкой выступил вперед и извлек длинный нож. Глядя на него, я сжал пальцами рукояти двух самовозводящихся револьверов, которые, к счастью, были у меня в карманах и которые я незаметно держал, когда меня обхватило лассо. Я не способен был их достать, потому что ремень прижимал мои руки к телу, но я правой рукой, как мог точно, направил ствол на своего будущего палача. И когда он был в нескольких шагах от меня, я выстрелил в него.

При первом выстреле он остановился, словно удивленный, но при втором вскинул руки и упал.

Я мгновенно повернулся и выстрелил в человека за собой, но у меня было такое неудобное положение и не было возможности целиться, что я быстро опустошил гнездо револьвера, не зная, попала ли хоть одна пуля.

Воин пошатнулся и выпустил конец лассо; расслабляя петлю, я побежал по залу к двери.

Когда петля упала к ногам, я споткнулся и упал, успев уклониться от брошенного копья. Я вскочил, второе копье пролетело мимо уха, третье задело бедро. Но я быстро выбежал из дома и направился к машине.