Маленькая хозяйка большой таверны

Оказалось, что настойка была нужна, потому что хорошо мне не было.

Но будить посреди ночи никого я не стала, решив, что уж как-нибудь потерплю до утра. К тому же магическая повязка немного ослабела, и в конце концов мне удалось пристроить руку так, чтобы почти ничего не болело.

Именно тогда я блаженно закрыла глаза.

Но после этого открыла их много раз подряд, потому что Анаис твердо решила не давать своей маме спать!..

Похоже, тревоги и переживания этого дня вылились в то, что мой ребенок порядком перевозбудился. Анаис всю ночь металась по кровати, что-то бормотала, вскрикивала и пыталась на меня залезть. А еще и пиналась так, словно хотела мне за что-то отомстить.

И я, проснувшись в бесконечный раз и успокоив ребенка, лежала, пялясь в черный потолок, и прикидывала… Решила, что отдельную детскую мне пока что все равно не сделать, потому что переезжать нам с Анаис из «Королевского Клинка» в другое место не было ни смысла, ни денег.

Да и не хотела я совсем уж ее отселять!..

Вместо этого можно было бы отдать Ставросу три комнаты, а еще две взять себе. Да-да, а почему бы и нет, если они все равно беспросветно пустуют?! Из бывшей спальни Старого Джона – той, где мы сейчас разместились с дочерью, – можно вынести большой письменный стол и стулья, а вместо них поставить еще одну кровать.

Вернее, детскую кроватку – с балдахином и рюшечками на постельном белье, о которых я мечтала для своей дочери. И пусть Анаис ворочается и пинается сколько душе угодно, потому что у нас с ней будет общая комната, а спать она станет отдельно!

На этом месте я зевнула. Вот бы мне сейчас еще немного поспать!..

К удивлению, ближе к рассвету – два солнца в этом мире вставали почти одновременно – Анаис перестала буйствовать, и мне удалось не только с головой погрузиться в мир сновидений, но и вполне неплохо выспаться.

Правда, когда я окончательно открыла глаза, плечо привычно ныло, да и во рту пересохло так, словно я всю ночь ползла по пустыне. Когда попыталась сесть на кровати, помогая себе здоровой рукой, оказалось, что не зря меня пугал Эдвард Блейз физическим и нервным истощением – силы ко мне за эту ночь так и не вернулись.

Одно хорошо – вместе с ними истощились и мои нервы. Причем до такой степени, что у меня их почти не осталось на то, чтобы волноваться.

Мы выжили, подумала я без энтузиазма, и это отличные новости. Так что, видит Святая Эрдина, дальше уж как-нибудь тоже проживем!

Но чтобы… гм… жить дальше, сейчас бы мне не помешала чашка крепкого черного кофе. С молоком и без сахара.

Но где же его взять, если никто не дарит и не дарит?!

Шипя от боли – но тихо, чтобы не разбудить дочь, – я кое-как оделась и привела волосы в порядок. Взглянула в зеркало на свое осунувшееся и бледное лицо, пожала плечами – ну, какая есть! – после чего перевела взгляд на свои не менее бледные запястья.

Вяло порадовавшись тому, что Черное происхождение никак не давало о себе знать, я на цыпочках прокралась к двери и вышла наружу. Застыв возле перил, взглянула вниз, решив с высоты второго этажа узреть всю неприглядную картину вчерашних боев внутри таверны.

К удивлению, эта картина показалась мне не той уж и неприглядной.

В дальнем углу скромно притулилась поломанная мебель – всего-то три лавки и здоровенный стол без ноги. Лежал на боку, словно поверженное чудовище, терпеливо дожидаясь своей очереди на лечение.

К тому же на полу виднелось несколько прогоревших черных пятен, оставленных факелами нападавших. Одно из этих пятен, стоя на коленях, старательно затирала Анья, и яркий солнечный свет, попадая в помещение из распахнутых окон, переливаясь, играл в ее золотистых, выбившихся из косы волосах.

Правда, одно из окон, разбитое прошлой ночью, сейчас стояло заколоченным.

На это я подумала, что мы еще отделались очень малой кровью. Могли бы отделаться и большой – все едва не обернулось страшной трагедией, – но, на наше счастье, пришел Эдвард Блейз и привел своих магов.

А потом оставил двух своих людей, чтобы те позаботились о нашей безопасности.

Правда, сейчас этих людей нигде не было видно, и я решила, что они либо отправились домой, либо остались ночевать в свободных комнатах. Своего брата я тоже не заметила – выходило, он еще спал, если, конечно, не убрел по своим делам.

Признаюсь, я понятия не имела, какие могли быть дела у Артура Дюваля в Виллерене. Ни отец, ни муж и уж тем более ни старший брат Лорейн никогда не считали нужным ее во что-либо посвящать, поэтому сейчас я бродила в потемках. И в этих самых потемках иногда возникали вопросы, на которые у меня не было ответов.

Например, я не знала, чем планировал заниматься Артур Дюваль, потерявший основной источник дохода.

Он жил на ренту, получаемую от арендаторов, но если поместье разорено, а на землях Дювалей шли сражения, то денег у Артура нет и в ближайшее время они вряд ли появятся.