Маленькая кондитерская в Бруклине

От его сдавленного стона, когда она прижалась грудью к его груди, сердце у нее подпрыгнуло, и она почувствовала, что его сердце тоже колотится.

Над головами у них резко крикнула чайка, и этот крик проник в сознание Софи. Какого черта она делает? Это же Тодд. Они же друзья. Напрягшись, она начала отстраняться, ее глаза метнулись к его груди, чтобы не смотреть на него.

– Думаю, это была Чайка из «Снимите комнату», – сказал он иронично, перекатываясь на бок и поднимаясь на ноги, прежде чем протянуть руку, чтобы поднять ее.

Щеки у Софи вспыхнули, она наклонила голову, взяла его за руку и поднялась на ноги.

– Ну, это было…

От хрипотцы в его голосе у нее едва не остановилось сердце. Она закрыла глаза и с трудом сглотнула, чувствуя, как бешено оно колотится в груди. Что же она натворила? Тодд настолько недоступен, что это просто смешно. Слишком великолепен для его же пользы, а для ее душевного спокойствия тем более. И основательно, основательно опьяняет. О боже, ей нужно успокоиться. Вероятно, для него это сущие пустяки.

– Мило было, – сказала она, растягивая губы в отчаянной улыбке. «Непринужденный тон, Софи. Непринужденный». – Теперь я понимаю, что в тебе находят все эти девицы.

Хотелось бы думать, что в глазах его мелькнула тень, прежде чем лицо осветила обычная его широкая улыбка, но Софи знала, что это не так.

– Рад стараться, англичанка. Пойдем, посмотрим, что нам приготовила Махалия. Я голоден.

Вместе они вернулись назад, где Марти сидел на полотенце, спиной к ним, в наушниках, шнурок от которых тянулся к телефону, кивал в такт неслышной мелодии.

– Эй, ребята, я умираю с голоду, – сказал Марти, поднимая глаза, как только на него упала тень Тодда.

Софи была поражена, что он не залез в сумку-холодильник. Махалия расстаралась, и пока Тодд распаковывал ланч, она пыталась сосредоточиться на раскладывании различных пластиковых коробок на полотенцах, но не могла удержаться и время от времени бросала на него взгляд. Она поймала себя на том, что ей нравится наблюдать за его подвижными губами, когда он дразнил своего брата, который быстро расправлялся с внушительными, многослойными бутербродами, поглощая их так, как будто неделями не видел еды. Время от времени Тодд посматривал на нее, и несколько раз она приходила в ужас, когда не успевала отвести взгляд.

Как только они поели и Марти наконец оставил попытки выклянчить у Тодда бутылку пива, он заметил своих друзей, которые тоже решили устроить перерыв на ланч, и, обдав полотенца песком, побежал к ним. Пока Софи укладывала коробки назад, Тодд лежал на спине, закинув руки за голову и пряча глаза за темными очками. Интуитивно она чувствовала, что он наблюдает за ней. Несмотря на то что солнце стояло высоко в небе, испуская ровный жар, она поежилась и быстро собрала вещи.

Нет, ей надо все прояснить. Закрыв сумку, она села на пятки, поджав губы.

– Англичанка… – От его низкого голоса и серьезного тона рой бабочек у нее в животе взмыл и заметался как сумасшедший. – Ты так громко думаешь, что у меня голова болит.

– Извини. Нам не следовало этого делать.

– Что делать? – Он приподнял уголок рта, но за темными очками она не могла как следует разглядеть его лицо. А потому сочла, что она в невыгодном положении.

– Ты сам знаешь, – строго сказала она.

– Все нормально, англичанка.

– Эй, ребята, мы собираемся поиграть в волейбол. Нам нужна еще парочка в команде. Вы ведь будете играть, правда? – Крик Марти прорезал воздух в каких-то нескольких ярдах от нее.

– Конечно, будем, – сказала Софи, тут же вскочив и забросав Тодда песком. – Хотя я не уверена, что одета подобающим образом.

Марти пожал плечами, мол, как знаешь. Тодд прищурился, глядя на ложбинку между грудями Софи, а потом стал рыться под пакетами, пока не нашел свою футболку Timberland.

– Вот надень. Так не сгоришь на солнце.

Глава 19

Вставая под душ, Софи всей кожей ощущала прилив тепла, ноги у нее болели от неожиданного марафона волейбольных баталий. Хвала небу за Марти, его друзей и их неиссякаемый запас энергии. Это означало, что у нее не было времени думать о том поцелуе, но теперь она не могла выбросить из головы ни его, ни то, как золотилось тело Тодда, когда он стягивал футболку.

Раздраженно фыркнув на такие свои мысли, она сдернула с крючка большое белое сверхпушистое полотенце и завернулась в него. Господи, ей же не пятнадцать лет. Она посмотрела на себя в зеркало, осторожно провела пальцами по губам. Нет, определенно не пятнадцать, и поцелуй был очень уж взрослый…

И она была взрослой и переросла такие вот глупые девчачьи влюбленности. У нее просто голова пошла кругом. Все дело в своевольных гормонах, среагировавших на экстремально красивую внешность.

Софи легла на кровать и взяла со столика один из журналов, которые лежали как на подбор в лучшем отеле. Ужин был только в половине седьмого. Оставалось убить несколько часов. Полистав страницы, она с отвращением отбросила журнал. Черт побери, почему она никак не может отвлечься от мыслей о Тодде?

Вздохнув, она схватила телефон.