Маленькая торговка прозой

Дети развлекались по полной программе. Но ведь этого-то я и добивался. Что до меня, то, признаться, мне это не особенно нравилось. Даже как-то неловко. (Слова Жюли резали по живому: «Ты не хотел бы побыть самим собой хоть раз в жизни?») Иногда мне случалось жаловаться главному виновнику всего происходящего. Я входил в детскую, когда все спали, склонялся над животом Клары, осторожно расцеплял ее руки и обращался прямо к маленькому везунчику:

– Ну что, доволен? Ведь это все из-за тебя, весь сыр-бор... ты хотя бы отдаешь себе в этом отчет? Нет, конечно, я заложил свою душу, чтобы ты хапал миллиарды, а тебе плевать, начинаешь с неблагодарности, впрочем, как и все остальные... Значит, ты полагаешь, что в этом и заключается смысл жизни человека – зарабатывать на жизнь ангелам?

– По крайней мере, вы не сдаетесь, господин Малоссен?

Участливое внимание Шаботта прямо как бальзам на сердце.

– Вы стойко держите удар, правда?

Правда, неправда, назад-то уже не повернешь. Плакаты и лозунги объединились. ЛИБЕРАЛЬНЫЙ РЕАЛИЗМ: ЧЕЛОВЕК, УВЕРЕННОСТЬ, ТВОРЧЕСТВО! Моя физиономия – три на четыре (метра, естественно), и повсюду инициалы Ж. Л. В. На всех станциях метро, на вокзалах, в аэропортах, на боку проезжающего автобуса и на хвосте удаляющегося: Ж. Л. В. – твердый взгляд, улыбка во весь разворот, волевой подбородок и щеки космических размеров. Кстати, пришлось вставлять два протеза, чтобы их надуть до сферической формы. И ожидаемый со дня на день выход «Властелина денег», разрекламированного везде, где только можно, как чудо из чудес!

– Садитесь, прошу вас. Оливье, кофе господину Малоссену! Что еще вас тревожит, старина? Разве кампания прошла не замечательно?

– Нет, ничего, все в порядке, в порядке...

– Вот и прекрасно. Заучили свои интервью? Интервью – это основное!

– Я стараюсь.

– Снимки, которые делает ваша сестра, бесподобны. Я задумал еще одну серию, которая украсит небольшой рекламный проспект, посвященный вам. Вот увидите, вы не будете разочарованы...

***

Эти новые снимки были сделаны в Сен-Тропе, на фоне Средиземного моря – сколько оно уже повидало этих фотовспышек! Ж. Л. В. выходит из своего персонального «Мистэр-20», Ж. Л. В. за рулем своего последнего «Ягyapa-XJS-V12» (5 цилиндров, 241 км/ч, крокодиловая кожа и ореховое дерево, где-то в районе 385 000 франков): его курортная колымага. Ж. Л. В. на своей вилле в момент сверхсекретного разговора с арабом в чалме («доверенное лицо нефтяных королей»). Араб – не кто иной, как Амар собственной персоной, заросли кустарника удачно открывают силуэты телохранителей – Хадуша, Мо и Симона – общее выражение лица: мы здесь так, случайно оказались:

– Как бы нам не вляпаться с тобой, братишка Бенжамен: сначала свадьба белых в тюрьме, теперь – этот курорт, дальше, надо полагать, ты нас на Луну отправишь?

И наконец, Ж. Л. В. один в своем отделанном мрамором кабинете, последние штрихи к последнему роману «Властелин денег».

***

– Я сказал последний роман, господин Малоссен, вы не ослышались.

Казалось бы, ничего не значащая фраза, и все же это первый проблеск за последнее время.

– Вы хотите сказать, что перестаете писать?

– Писать? Нет, конечно! Но только не эту галиматью, разумеется!

– Галиматью?

– Вы что, серьезно думали, что я стану гробить свою жизнь на литературу одноразового пользования? Я сделал на этом состояние – допустим, я открыл новый жанр – хорошо, я закормил этих простаков стереотипами так, что уже из ушей лезет, – ладно; и все это время я держался своего инкогнито, как того требовал мой статус; но теперь, через девять месяцев, я ухожу в отставку, господин Малоссен, и вместе с тем я сбрасываю обноски анонимного бумагомарателя, чтобы взять в руки перо, настоящее, то, которое подписывается своим именем и кроит своему владельцу зеленый мундир академика, то, которое заполнило сотнями томов полки этой библиотеки.

Голос его брал самые последние ноты там, в вышине. Он отдался во власть вихрю юношеского энтузиазма.

– Все это! Все! Я из тех, кто написал все это.

Он указывал на бесконечные ряды полок, терявшихся во мраке сводов.

– И знаете, каким будет мой следующий сюжет?

Бесенок в глазах, режущая белизна белков. Он был похож на одного из персонажей Ж. Л. В. Двенадцатилетний пацан, собирающийся проглотить свой последний кусок мирового пирога.

– Мой следующий сюжет будет о вас, господин Малоссен!

(Вот спасибо...)

– Или, если хотите, эпопея Ж. Л. В.! Я покажу им, всей этой своре критиков, которые не сочли нужным двух слов обо мне написать...

(Так вот в чем дело...)

– Я покажу им, что скрывается за Галактикой Ж. Л. В., какое знание современности предполагает подобная мазня!

Королева Забо окаменела на своем стуле, а я чувствовал себя мышью в когтях влюбленного котища. Сейчас он мирно мурлычет:

– Писать, господин Малоссен, писать – это, прежде всего, предвидеть. И я все предусмотрел в этой области, даже начал с того, что предпочитали мои современники. Почему романы Ж. Л. В. имеют такой успех – хотите, проясню ситуацию?

(Честное слово...)