Маленькие девочки дышат тем же воздухом, что и мы

Теперь танцуют уже все девушки. Одна из них прилагает серьезные усилия, чтобы отлепиться от своего кавалера. Она просовывает руку между своей грудью и его животом и упирается изо всех сил. Зачем же она приняла его приглашение? Не может быть, чтобы ее интересовали одни лишь танцы!

Она чуть раздвигает ноги, она кладет руки на колени. От долгого сидения у нее отяжелели икры и опухли ступни.

Он делает легкий поклон и берет ее за руку, он улыбается приветливо и чуть шутливо, она грациозно встает — ее платье развевается волнами — и вплывает в его объятья. Он ее, легкую, увлекает за собой.

Она достает из сатиновой сумочки кружевной платок и вытирает ладони: они не должны быть потными, когда он возьмет ее за руку. Она чуть отводит в сторону руки, чтобы на платье подмышками не осталось следов от пота.

Ночь ясна, луна блестит высоко над холмом. Небо полно звезд. Завтра будет хорошая погода.

На нем темно-синий костюм в тонкую белую полоску. Цвет чуть мрачноватый для свадьбы, зато идеальный для деревенского бала в день местного святого. Он не похож ни на одного из местных мужчин.

Младший Фрашон сильно прижимается к дочке Бувье, их животы уминаются. Он даже пробует незаметно просунуть руку под ее корсаж, чтобы потрогать груди; она не возражает и только бросает через его плечо беспокойные взгляды в сторону столика, за которым сидят ее родители. Ее отец уже слишком пьян, чтобы что-либо заметить. Хотя, на месте Фрашона, он делал бы то же самое.

Он женится на ней не из-за ее денег, поскольку у него они есть!

И потом, два-три клочка земли, которыми она владеет, мало что могут изменить. Капля воды в океан его состояния. Зажигается свет, и она щурится.

Мужчины, одергивая штаны, торопятся в бар, женщины оправляют платья.

Под строгим взглядом мэрши, дылда Симона подает бокалы с красным вином.

Жаннетта выпивает два глотка лимонада. Туфли ей жмут. У оркестра короткий перерыв. Дети бегают по площадке. Матери бегают за детьми, чтобы одеть их и увести домой. Луна уже зашла за холм.

У них будет четверо детей, няня и домработница.

Начинается фарандола. Все оживляются: кто быстрее пригласит.

Он удержит ее незаметным жестом. Они не будут участвовать в шумном веселье остальных, они будут взирать на них с едва заметной усмешкой. Она молча поправит ему сбившуюся в сторону бабочку.

Ее платье задралось снизу, мимо нее ползет гусеница. Напившийся дядя Ферраша, воспользовавшись суматохой, пытается погладить худые ягодицы Мадам Вассерман.

Он склонится над ней предупредительно и нежно погладит ее по щеке.

Он придет, и она выйдет за него замуж не из-за его денег.

Ей тридцать четыре года, но даже если он будет на десять лет старше ее, она выйдет за него замуж.

Она отмахивается от остроконечной шляпы, которую ей предлагает какая-то девчушка. Она отказывается, но девчушка все равно нахлобучивает ей шляпу.

— Оставь ее, любовь моя, — говорит он, — в ней ты похожа на фею.

Ведь он, помимо всего, еще и добрый.

Он придет.

Начинается пасодобль, который учительница Тереза очень красиво танцует. Ученики смотрят на нее с изумлением. Они часто видели ее на школьном дворе, но редко на танцах, да еще в брюках.

В глубине площадки, в тени, мужчины теснятся у туалета. Некоторые, выходя, на ходу застегивают штаны.

Многие семьи ушли, потому что уже поздно.

Он придет.

Жаннетта привстает, оправляет платье, разглаживает складки на животе. Носком правой туфли она оттягивает ремешок на левой. Будет трудно натянуть его снова.

Наступает благодатный момент медленных вальсов. Свет гаснет.

Он придет.

Мужчины вновь тянутся выбирать партнерш. Новый плотник, проходя вдоль скамьи, обходит Жаннетту стороной.

Образуются пары.

Фрашон и Бувье не умеют танцевать вальс, но из последних сил обнимаются посреди танцевальной площадки.

— Нет, мсье, я не танцую с мужчинами в слишком коротких брюках.

Ее капризы являются частью ее шарма.

Он придет, и он женится на ней не из-за ее денег.

Жаннетта закидывает ногу на ногу.

Он будет одет по-простому, в скромный белый смокинг. Он склонится и прикоснется к ней. Он положит свою правую руку ей на спину, выше лопаток, и поведет ее танцевать. Они закружатся в танце. Она чувствует, как раздувается ее платье. Она закрывает глаза. Он улыбается. Вокруг них образуется свободное пространство. Другие танцоры останавливаются, чтобы ими полюбоваться. Оркестр играет все быстрее и быстрее. Еще немного, и их унесет.

На небе уже не видно луны, но звезды еще светятся.

Он склонится к ней и нежно шепнет ей на ухо:

— Пойдемте, Жанна, — он называет ее Жанна, — пойдемте в замок, и будем там любить друг друга.

Машина подъедет прямо к школьному двору. Шофер в черной ливрее откроет для них дверцу. Она опустит стекло и на прощание помашет рукой всей деревне.

От зависти заскрипят зубы.

Он положит руку ей на колено.

Он придет, и у него будут деньги.

За вальсом следует долгий джерк.

Некоторые матери сердятся и тянут детей к выходу.

Некоторые мужчины все еще стоят у бара, а на земле валяется серпантин, конфетти, растоптанные шляпы.