Маленькие испуганные кролики

– Ты взломал свой рейтинг?

– Я могу показать тебе, как это делается, если хочешь.

– А зачем тебе это?

Я пожимаю плечами:

– Зачем кому-то что-то взламывать? Я просто хотел посмотреть, смогу ли я это сделать.

Она задумчиво кивает и молча изучает меня, впившись в нижнюю губу большим и указательным пальцами. Довольно милый жест. Я видел, как она делала это раньше, когда ее внимание было сосредоточено на компьютере во время работы.

– Камеры ты тоже взломал? – произносит она наконец.

– А?

– Камеры видеонаблюдения, – поясняет она. – Вот, значит, как ты нарушаешь правила общежития и не попадаешься?

– О да. – Я киваю. – Я и это могу тебе показать, если хочешь.

– Хорошо… – медленно произносит она. – Или можешь приложить хотя бы одну шестнадцатую часть всех этих усилий к работе над нашим настоящим проектом.

– Эй!

Это определенно сарказм. Мне нравится эта дерзкая версия Норы. Откуда она взялась?

– Я работал над нашим проектом! Я отладил твой глючный код!

Она закатывает глаза:

– Там были только те неполадки, которые я оставила специально.

– Что? Зачем? Я бился над ними три часа!

Она пожимает плечами в ответ:

– Ты вывел меня из себя.

– Значит, ты специально внесла ошибки в собственную программу?

Она смотрит на свои ногти и внезапно произносит глухим голосом:

– Я слышала, что ты сказал Элеоноре. Ты работаешь со мной только потому, что я делаю всю работу за тебя…

Ох! У меня внутри все падает. Теперь мы добрались до самой сути. Неудивительно, что она считает меня подлецом. Нельзя сказать, что я ее за это виню, и это беспокоит меня гораздо больше, чем следовало бы.

– Нет, послушай. Я сказал это только потому, что… – Я пытаюсь найти какой-нибудь предлог, чтобы оправдаться, но единственное, что приходит на ум, – это правда. – Все очень сложно. Родители Элеоноры оплачивают мое обучение здесь.

Выражение лица Норы меняется. Она отрывает взгляд от своих ног и смотрит мне прямо в глаза:

– Зачем им…

Но я ее перебиваю, прежде чем она успевает закончить вопрос:

– Как я уже сказал, все очень сложно. Я не могу просто сказать Элеоноре, чтобы она оставила меня в покое. Это повлекло бы для меня серьезные последствия.

– Так ты с ней в отношениях или нет?

Рука Норы лежит на камне между нами. Я кладу свою руку сверху.

– Я порвал с ней, но согласился вести себя так, будто мы все еще вместе… и не… не ухаживать ни за кем другим. В романтическом плане. Пока не закончится летняя программа.

Признать это вслух было несколько унизительно. Теперь пришла моя очередь запинаться. Не знаю, верит ли мне Нора. Ее щеки порозовели. Она смотрит на наши руки. Я прижимаюсь плечом к ее плечу. Затем встаю и тяну ее за руку, чтобы помочь подняться. Мы стоим лицом к лицу. Она вопросительно смотрит на меня.

– Давай, – шепчу я. – Спрашивай о чем угодно.

– Почему ты порвал с ней?

Это совсем другой разговор. Я мог бы ответить ей прямо, но, вероятно, на объяснения ушел бы весь остаток лета. Пожалуй, я обойдусь сокращенной версией.

– Честно? – говорю я, сжимая ее руку. – Потому что мне, кажется, начала нравиться другая девушка.

НОРА

У меня перехватило дыхание. Я уставилась на Мэддокса и не могу отвести взгляд. Он пристально смотрит на меня, его взгляд как будто парализует меня, и я не могу пошевелиться. Мы все еще держимся за руки, и он ведет меня обратно к выступу скалы. Его рука мягко сжимает мою, скорее приглашая следовать за ним, чем требуя или приказывая. Наверное, мне следует освободить руку и уйти.

Вместо этого я сжимаю его руку еще сильнее. Мои босоножки лежат у камня, где мы сидели. Я иду босиком, на цыпочках пробираясь по каменистой земле к открытому утесу. Обожженный солнцем гранит согревает пальцы моих ног. Камень уже даже не теплый. Горячий, но не настолько, чтобы обжечься.

Если бы я могла дышать, я бы спросила его, что мы делаем. Вместо этого его последние слова эхом отдаются в воздухе между нами: «Потому что мне, кажется, начала нравиться другая девушка». Он высказался достаточно конкретно. Он имел в виду меня. Это я ему нравлюсь. И именно сейчас я должна была бы сказать, что он мне тоже нравится. Если бы я только могла дышать.

Теперь мы стоим на пике утеса. Открытое пространство окружает нас с трех сторон. Я не очень-то боюсь высоты, но это место нервирует меня. Или, может быть, я дрожу, как испуганный кролик, потому что Мэддокс все еще держит меня за руку. По крайней мере, он перестал смотреть на меня таким гипнотизирующим взглядом.

Он поворачивает голову и надевает очки.

– Что ты делаешь? – шепчу я.

Он отпускает мою руку, чтобы нажать кнопку на очках:

– Подожди. Почти сделал… Все. Готово.

– Что готово?

– Надень свои очки.

Я снова могу дышать, но все еще не совсем взяла себя в руки. Я стою как вкопанная. Мэддокс поворачивается спиной к краю утеса и смотрит на меня. Он тянется к очкам, болтающимся у меня на шее, и осторожно надевает их на мою переносицу.

Что происходит?

– Мне пришлось интегрировать новую подсказку по взаимодействию игроков.