Маленькие испуганные кролики

– Ладно, сынок. – Он хлопает меня по плечу, и его очки возвращаются на свое обычное место на переносице. – Тогда пошли. Вперед.

Глава 33 Только через мой труп

НОРА

Объектив камеры Эмерсона сверлит меня своим глазком, а край утеса у меня за спиной. Он ждет, когда я сделаю вынужденное признание. Я плотно сжимаю губы, продолжая тянуть время.

Мне вовсе не показалось, что за спиной, возле деревьев, что-то промелькнуло. Огромным усилием воли я превозмогаю желание посмотреть в ту сторону. И не отрываю взгляда от телефона Эмерсона. Он ничего не заметил, и я не хочу, чтобы его что-то насторожило. Он ничего не слышит из-за грохота грома и не видит того, кто поднимается на ноги за его спиной.

Риз. Она пришла в себя, смотрит на нас, вытирает с лица кровь, застилающую ей глаза.

Наконец раздается ее голос:

– Что ты делаешь?

Плечи Эмерсона вздрагивают, но камера телефона по-прежнему направлена на меня.

– Ты в порядке? – окликает он ее, быстро поворачивая голову. – Почему бы тебе не присесть? Строчная тут собирается записать видео.

Риз смотрит на меня, и я замираю. «Помоги мне!» – кричу я про себя, но не смею произнести эти слова вслух. Остается только надеяться, что она уже пришла в себя настолько, что все поймет. Я говорю медленно, растягивая слоги, и смотрю на Риз:

– Я… я сделала это. Я изменила параметр расстояния. Это была я.

Она моргает, глядя на меня, ее лицо затуманено. Несмотря на сотрясение, она, должно быть, понимает, что я говорю неправду. Она не хуже меня знает, кто изменил этот параметр. Ну же, Риз. Ты же знаешь, что я вру. Скажи это!

– Нет! – кричит она со своего места у деревьев. – Это неправда!

Я закрываю глаза, и мне становится легче дышать. Эмерсон опускает телефон:

– Черт возьми, Риз! Не сейчас. Я записываю! Нам придется начать все сначала.

– Что происходит? – не унимается Риз.

Эмерсон игнорирует ее, обращаясь ко мне:

– Давай! Говори!

Я смотрю ему в глаза, а затем перевожу взгляд на Риз. На меня смотрят две пары ледяных голубых глаз, почти одинаковых. Кому из них я доверяю? Остался только один ход. Я могу только надеяться, что это правильное решение. Я перевожу взгляд с Эмерсона на Риз, повышаю голос, чтобы меня услышали, и быстро выкрикиваю:

– Беги за помощью! Скорее! Он заставляет меня говорить это. Ты мой свидетель, Риз. Беги!

Одна пара голубых глаз опасно сужается. Другие глаза, наоборот, распахиваются.

– Ну же, Риз! Скорее!

Но Риз двигается очень медленно. Она покачивается. Рана на лбу продолжает кровоточить, кровь смешивается с дождевой водой. Она рассматривает разбавленные водой ручейки крови, которые растекаются по ее руке, как акварельная краска. Затем наконец поднимает голову. Ее лицо меняется, взгляд становится ясным и осмысленным.

– Пожалуйста, – шепчу я. – Пожалуйста!

Эмерсон бросает на нее еще один взгляд через плечо. Он раздраженно фыркает:

– Оставайся там, Риз. Я сам справлюсь.

Она отвечает медленно. Раскат далекого грома заглушает ее слова, но я могу прочитать по губам:

– Только через мой труп.

Эмерсон поднимает телефон.

– Говори, – приказывает он мне. – Поторапливайся!

Мой рот открывается, но я не могу произнести ни слова. Мои глаза мечутся туда-сюда между Эмерсоном и Риз, стоящей позади него.

– Хорошо, – наконец выговариваю я. – Я… я сделала это. Я изменила…

Риз прерывает меня, прежде чем я успеваю закончить предложение, ее голос звучит громче моего:

– Нет! Это ты его изменил, М.! Ты!

– О боже мой! – Эмерсон снова опускает телефон. Он засовывает его в задний карман джинсов и поворачивается к ней лицом. – Ты такой ребенок. Заткнись!

Плечи Риз вздымаются. Она вдыхает и выдыхает с резким хрипом, раздувая ноздри, как разъяренный бык, который готовится к атаке. Эмерсон поднимает ладони в сторону сестры:

– Успокойся, ладно? Послушай меня. Я должен защитить InstaLove. Ты же знаешь, какой начнется кошмар, если выяснится, что…

Но Риз далека от того, чтобы успокоиться. Она перебивает его, ее голос становится все более яростным: – Элеонора мертва! Аты… ты… ты беспокоишься о своем драгоценном приложении?!

Сильные порывы ветра треплют мои волосы и одежду. Я наклоняюсь вперед, чтобы сохранить равновесие, а сорванные листья и ветки проносятся мимо моих ног в зияющую пустоту. Тон Эмерсона меняется, когда он затаив дыхание пытается вразумить сестру:

– Это был несчастный случай! Я понятия не имел, что Элеонора придет сюда той ночью. Должно быть, она искала Мэддокса. Разве это непонятно?

Нет. Мне непонятно, но я цепляюсь за имя, которое произнес Эмерсон. Мэддокс. Если кто-то и поймет, что я здесь в ловушке, если кто-то и увидит сообщение SOS, которое я оставила у ворот внизу, так это он. «Пожалуйста, Мэддокс, – молюсь я про себя. – Пожалуйста! Пожалуйста, проверь видеокамеры! Найди нас!»

Эмерсон по-прежнему преграждает мне путь к спасению, но стоит спиной ко мне, его внимание приковано к сестре. Он протягивает к ней руки:

– Послушай! Я знаю, что ты скорбишь. Я тоже скорблю. Больше, чем ты! Я любил ее.