Маленькие женщины

– У меня была палка, а еще я обмывал ее в каждом ручье. Одна женщина дала мне тряпку для перевязки.

– Нужно, чтобы мистер Баэр немедленно осмотрел твою ногу и обработал. – Миссис Джо поспешила в соседнюю комнату, причем дверь прикрыла неплотно, чтобы Дан слышал их разговор.

– Фриц, мальчик вернулся.

– Который, Дан?

– Да, Тедди увидел его в окне и позвал, но он спрятался за копной на лужайке. Я его только что там обнаружила – он крепко спал, чуть живой от усталости и боли. От Пейджа он сбежал месяц назад и с тех пор шел обратно к нам. Делает вид, что не хотел, чтобы мы его увидели, якобы собирался попасть в город, на старую работу, а к нам только заглянул. Однако мне совершенно очевидно, что поддерживала его одна только надежда, что мы впустим его, и теперь он ждет твоего решения: простишь ли ты его и позволишь ли остаться?

– Он сам это сказал?

– Это сказали его глаза, а когда я его разбудила, он произнес, будто потерявшееся дитя: «Матушка Баэр, я вернулся». Мне не хватило суровости его бранить, я просто привела его в дом, точно заблудшую овечку, вернувшуюся в свое стадо. Можно мне его оставить, Фриц?

– Ну разумеется! Для меня это подтверждение, что сердцем мальчик все время был с нами, и теперь я никуда его больше не отошлю, как не отослал бы своего Роба.

Дан расслышал тихий звук – миссис Джо без слов поблагодарила мужа, и за короткую паузу, наступившую вслед, две крупные слезы медленно собрались в глазах мальчика, выкатились наружу и поползли по запыленным щекам. Их никто не видел, ибо он тут же их смахнул, однако, как мне кажется, за этот краткий миг былое недоверие Дана к хозяевам Пламфилда исчезло навсегда, они затронули самые нежные струны его души, и он ощутил горячее желание доказать, что достоин любви и сочувствия, достоин терпения и прощения. Он не сказал ни слова, но всеми силами души дал себе это обещание, с мальчишеским упорством решил его придерживаться и закрепил это решение слезами, которые до того не могли из него исторгнуть ни боль, ни изнеможение, ни одиночество.

– Пойдем посмотри его ногу. Боюсь, травма серьезна, он трое суток шел по жаре, в пыли, обмывал ее водой и бинтовал старой курткой. Говорю тебе, Фриц, этот парнишка на диво силен духом, из него выйдет настоящий мужчина.

– Ради тебя, милая моя энтузиастка, я готов в это поверить: твое упорство не может не увенчаться успехом. Пойду взгляну на этого юного спартанца. Где он?

– У меня в комнате. Только прошу, милый, обращайся с ним ласково, пусть даже он и не ответит тем же. Я убеждена, что именно так мы сможем до него достучаться. Строгость и ограничения на него не действуют, а вот добрым словом и бесконечным терпением можно его укротить – я когда-то и сама была такой же.

– Ну и уж ты никогда не была такой негодницей! – воскликнул мистер Баэр, смеясь, – впрочем, не без некоторого возмущения.

– Я была бунтаркой, хотя и бунтовала по-иному. Я чутьем понимаю, что` именно он сейчас испытывает, знаю, как можно проникнуть ему в душу, сознаю, какие искусы сбивают его с пути. И я рада нашей с ним схожести, потому что это поможет мне помочь ему, и если мне удастся сделать настоящего мужчину из этого запущенного ребенка, будет ясно, что жизнь я прожила не зря.

– Благослови Господь этот труд и помоги той, что его вершит!

Мистер Баэр теперь говорил с той же истовостью, что и жена, а потом они вдвоем отправились к Дану и обнаружили, что он уронил голову на локоть и забылся сном. Впрочем, мальчик тут же поднял глаза и попытался встать, на что мистер Баэр произнес ласково:

– Похоже, в Пламфилде тебе нравится больше, чем на ферме у Пейджа. Что ж, поглядим, может, на сей раз мы справимся лучше.

– Благодарствуйте, сэр, – произнес Дан, пытаясь проявить учтивость, причем далось ему это проще, чем он ожидал.

– Так, посмотрим твою ногу. Ого! Ничего хорошего. Придется завтра вызвать доктора Фирта. Принеси теплой воды, Джо, и старого тряпья.

Мистер Баэр обмыл и забинтовал больную ногу, а миссис Баэр застелила единственную свободную кровать в доме. Стояла она в гостевой комнатке рядом с гостиной – ею пользовались, когда кому-то из мальчиков нездоровилось, потому что так миссис Джо могла не бегать вверх-вниз, а больному было видно, что происходит вокруг. Закончив, мистер Баэр поднял мальчика на руки и отнес в кровать, помог раздеться, уложил на белую простынку и оставил отдыхать после еще одного рукопожатия и отеческого: «Спокойной ночи, сын мой».

Дан тут же провалился в сон и крепко проспал несколько часов, а потом в ноге запульсировала боль, он проснулся и долго крутился в постели, стараясь не стонать, чтобы не разбудить других, ибо был он храбрым мальчиком и боль терпел, как настоящий «маленький спартанец» – подходящее прозвище дал ему мистер Баэр.