Маленький красный дом

– Нет… не совсем. – Она сделала паузу. – Если подумать, мы больше никогда не общались. Ее мать умерла за три года до возвращения Евы в Штаты, а отец – за несколько месяцев до этого. Она уединилась в Мэне или где-то еще после того, как вернулась в США.

– В Вермонте.

– Да, точно, в Вермонте. Как ты, Констанс? Ты в порядке? Я слышала, что Ева скончалась.

– Я держусь. – Я рассказала ей о доме в Нью-Мехико. – Вы помните, чтобы Ева когда-нибудь говорила об этом штате? Или про город под названием Нихла?

Ожидая ответа Сэнди, я вернулась в закусочную. Последний клиент шуршал своей газетой, явно рассчитывая, что его вот-вот обслужат.

Сэнди сказала:

– Полагаю, Ева отправилась в Нью-Мехико искать Келси. Да-да, я вспомнила! Но никакого результата… ничего. Она тяжело это восприняла. Выглядело так, будто она вслед за девочкой исчезла с лица земли – по крайней мере для большинства из нас. – Она вздохнула. – Мне жаль, Констанс.

– Жаль чего?

– Мы все-таки тоже твоя семья. Мы должны были быть там, чтобы позаботиться о тебе, когда Ева привезла вас домой из Греции. Я уверена, что ты и твоя сестра только выиграли бы от этого общения.

– Спасибо, – сказала я. – Для меня это много значит.

Только повесив трубку, я осознала, насколько серьезно это говорила.

* * *

Было уже больше семи, и Мануэла разрешила мне уйти. Я напоследок протирала прилавки, когда добралась до стопки газет в конце.

– У тебя завтра свободный день? – крикнула Мануэла из кухни.

– Да. Я тебе нужна?

– Я подумываю о выходном. Мне бы не помешал денек для себя.

Я не винила ее. Она работала без остановки.

– Хочешь, чтобы я вышла вместо тебя?

Я вытащила из стопки сегодняшние газеты. Правила Мануэлы: если они были чистыми и актуальными, мы оставляли их на следующий день. Остальное мы перерабатывали. И мы выбрасывали кроссворды, если только они не были полностью пустыми.

Мануэла присоединилась ко мне в зале. Она переоделась в джинсы и белую блузку.

– Свидание? – уточнила я. – Развлекаешься?

– Нет. Свидание в суде по поводу маленького шоу, устроенного здесь моим бывшим. После этого хочу побаловать себя долгой прогулкой и массажем. – Она перегнулась через стойку и бросила тряпку в ведро с горячей мыльной водой. – Я ведь заслужила?

– Безусловно. Ты хочешь получить судебный запрет?

– Решила не продавливать. Это не стоит затраченных усилий, если только он не сделает что-то более агрессивное.

Я не была уверена, что согласна с ее решением.

– Жаль это слышать.

Она согнула сильную руку, подняла брови.

– Это жизнь и любовь.

Я сложила «хорошие» газеты и водрузила их стопку на прилавок. Уже собираясь выбросить разгаданные кроссворды в мусорное ведро, я вдруг замерла.

– Конни, ты в порядке? Ты вообще здесь?

Я уставилась на газету. Кроссворд наверху был завершен, но в каждом столбце и строке было всего по три слова, написанных снова и снова красной ручкой аккуратными печатными буквами:

МАЛЕНЬКИЙ

КРАСНЫЙ

ДОМИК

Глава тридцать вторая

Ева Фостер

Нихла, Нью-Мехико – 1997 год

Дождь падал крупными, голодными каплями, принося с собой сильный ветер, гром и вспышки молний. Ева наблюдала за бурей из безопасности номера в мотеле. Она ждала звонка от своего адвоката, который, как она предполагала, все еще злился на то, что она осталась в Нихле и выкачивала деньги со своих счетов.

Звонок поступил в 9:48 утра.

– Вы были правы, Ева. Несколько девушек убиты в Нихле и ее окрестностях. Еще больше людей числятся пропавшими без вести. Большинство из них были проездом, некоторые – из соседней резервации. Это были нищие девушки, бродяжки, беспризорницы. – Он кашлянул. – Не думаю, что вам стоит беспокоиться. Они явно не были сообразительными или состоятельными, как Келси.

Джим просто подтвердил то, что она слышала раньше.

– Келси любит рисковать, играть в игры. Кто знает, что она говорила людям? Она могла бы выдумать какую-нибудь чушь о своем прошлом, она могла бы искать опасности.

– И зачем ей это делать?

Еве не понравился упрек в его тоне.

– Что насчет вылета?

– Вы уверены, что это то, чего вы хотите?

– Я уверена, Джим. Закажи мне билет на самолет. – Над головой прогремел гром, и она подождала, пока он умолкнет, прежде чем сказать: – Я не решила, когда уеду, но они должны поверить, что я уехала. – И более тихо: – Они следят за мной.

– Это смешно. Вы действительно становитесь параноиком.

– Насколько я знаю, эта комната прослушивается.

– Если бы вы действительно верили в это, вы бы остановились где-нибудь в другом месте.

Конечно, он был прав. Ева расположилась на кровати, вытянув перед собой ноги, обтянутые шелковой пижамой.

– Возможно, я высказала вялую угрозу в адрес семьи офицера, просто чтобы подчеркнуть свою точку зрения. – Она ждала его осуждения. Когда ответа не последовало, она сказала: – Это маленький город без больших ресурсов, так что прослушивание моей комнаты маловероятно. Я знаю, что за мной следят, но я придумала, как это обойти.

– Уверен, это так, и именно поэтому вы хотите, чтобы я забронировал билет?

– Да.

После паузы:

– Я ваш адвокат, а не турагент.