Маленький Мук и другие сказки

Добрый гном в лесу еловом,
Клад хранящий под корнями,
Отзовись хотя бы словом,
Появись перед глазами! 

И сейчас же появился Стеклянный человечек, но не любезный и доверчивый, как прежде, а мрачный и грустный. На нём был кафтан из чёрного стекла, длинный траурный креп спускался со шляпы. Петер, конечно, знал, по ком этот траур.

– Чего тебе, Петер Мунк? – спросил гном глухим голосом.

– У меня осталось ещё одно желание, – пробормотал Петер, опуская глаза.

– Разве каменные сердца умеют желать? – спросил гном. – У тебя есть всё, что твоему злому уму угодно, и… и мне трудно будет исполнить ещё одно твоё желание!

– Но вы говорили о трёх желаниях! Одно ещё остаётся за мной.

– Я могу тебе в нём отказать, если оно будет глупым, – сказал гном. – Но говори, я слушаю!

– Выньте у меня из груди камень и вставьте мне живое сердце! – быстро проговорил Петер.

– Разве эту сделку заключил с тобой я? – горько спросил гном. – Разве я Михель, который вставляет каменные сердца? Там – у него – должен ты искать своё сердце!

– Ах! Он никогда не вернёт мне его! – в отчаянье вздохнул Петер.

– Мне жаль тебя, хоть ты и плохой, Петер, – сказал гном после некоторого раздумья. – Но твоё желание разумно. Поэтому я постараюсь тебе хотя бы помочь… Слушай! Силой ты своё сердце не вернёшь! Только хитростью! Ибо Михель остаётся глупым Михелем, хоть и считает себя очень умным. Так что иди прямо к нему и делай, что я тебе скажу… – Гном объяснил Петеру всё, что ему нужно делать, и дал ему тоненькую стеклянную палочку. – Когда ты своё вернёшь, – сказал гном, – приходи опять сюда, на это же место.

Петер Мунк сунул палочку в карман, крепко запомнил всё, что наказал ему гном, и отправился во владения Голландца-Михеля.

Трижды позвал Петер – и великан появился.

Михель встретил его страшным смехом.

– Небось пришёл за деньгами? – спросил он.

– Ты угадал! – улыбнулся Петер. – И на этот раз мне нужно много денег, потому что я еду в Америку.

Михель молча пошёл вперёд и ввёл Петера в дом. Там он открыл сундук, полный денег, и вынул огромные свёртки золота.

Пока он считал на столе монеты, Петер сказал:

– Ну и болтун же ты, Михель! Говоришь, что в груди у меня камень! А сердце вроде у тебя! Ловко, ничего не скажешь…

– А разве это не так? – удивился Михель. – Разве ты чувствуешь в груди своё сердце? Или оно не холодно как лёд?

– Ты просто остановил моё сердце, но оно у меня в груди! Как и раньше! И у Езехиля оно тоже в груди! Он тоже говорит, что ты обманщик! Не тот ты человек, чтобы вынуть сердце! Для этого нужно быть колдуном!

– И у тебя, и у Езехиля, и у всех людей, имевших дело со мной, сердца из камня! – воскликнул Михель. – Настоящие у меня в кладовке!

– Ловко же ты врёшь! – рассмеялся Петер. – Или ты думаешь, что во время моих странствий я не видел подобных фокусов? Из воска сделаны твои сердца в кладовке! Из воска! Ты богач – это я допускаю, – но колдовать ты не умеешь!

Тут Михель рассвирепел.

Он распахнул дверь в кладовку.

– Зайди и прочти надписи на банках! – заорал он. – И вон ту, в углу, тоже прочти – это сердце Петера Мунка, твоё сердце! Видишь, как оно бьётся? Разве такое сделаешь из воска?

– И всё-таки оно из воска! – не унимался Петер. – Настоящее сердце бьётся не так! Моё у меня в груди… Нет, колдун из тебя плохой!

– Но я докажу тебе, какой я колдун! – вскипел Михель. – Ты сам почувствуешь, где твоё сердце!

Колдун выхватил сердце из банки, распахнул куртку Петера, вынул из груди камень и показал его Петеру. Потом он дохнул на сердце и осторожно вставил его на место… Петер сразу почувствовал, как оно забилось в груди. Он опять мог радоваться!

– Ну, каково тебе теперь? – посмеиваясь, спросил Михель.

– Действительно! Ты был прав! – ответил Петер, незаметно доставая из кармана стеклянную палочку. – Мне просто не верилось, что такое возможно.

– Не правда ли? – обрадовался Михель. – Колдовать я умею, это ты теперь видишь! Но давай, я опять вставлю тебе камень…

– Тише, господин Михель! – торжественно сказал Петер и, отступив на шаг, протянул навстречу Михелю стеклянную палочку. – На этот раз в дураках останешься ты!

Михель стал вдруг таять на глазах: он становился всё меньше и меньше, потом с криком упал и стал кататься по полу.

А все сердца вокруг загудели и застучали, как часы в мастерской часовщика…

Петер задрожал. Он выскочил из кладовки и кинулся из дома. Небо затянуло чёрными тучами, и началась страшная гроза.

 

Молнии ударяли в землю то справа, то слева, расщепляя могучие деревья, но Петер счастливо добежал до владений Стеклянного гнома.

Его сердце билось и радовалось тому, что билось! Мысленно оглянулся Петер на свою жизнь и ужаснулся, как ужасался грозе, которая бушевала вокруг. Он подумал о фрау Лизбет, о своей дорогой жене, которую погубил из-за жадности. Самому себе представился он страшным извергом и горько заплакал…

Стеклянный гном уже сидел под елью с трубкой в зубах. Он выглядел более приветливым.