Маленький памятник эпохе прозы

Пока писала, смотрела будто со стороны на те события, превращая в слова картинки из памяти, и оценивала прошлое, смею надеяться, объективно. Случилось то, на что я рассчитывала: смущавшее стало яснее, раздражавшее перестало сердить, для тревожащих воспоминаний нашлось успокоение, страхи о прошлом улеглись. Целительная сила творения прозы! А стихи… это совсем другое.

Когда-то у меня не получилось стихотворение, в котором я пыталась сравнить прозу и поэзию. Пришлось оставить, не то выходило, не то… Там были такие слова:

Роман – длинный вдох, не спеша разговор.

Стихи – тихий крик, даже шёпотом громкий.

Долгий, неспешный разговор располагает к рассуждениям, к анализу. А поэзия – эмоция, яркая краска, чистый, пронзительный звук. Сродни музыке. Не очень-то получится что-то осмыслить и проанализировать с помощью музыки Шопена, симфоний Моцарта или хоралов Баха. Прочувствовать – да, безусловно! До катарсиса, до слёз, до умирания.

Но мне было нужно разобраться умом, а не чувствами, с прошлым, которое в уже нынешней, яркой жизни я чуть было однажды не посчитала зря потерянными годами, убитыми, потраченными на ерунду. Это мучило, я жалела себя и «потерянное» время.

Теперь точно знаю – жалеть не о чем: у меня была полная жизнь, давшая бесценный опыт и многому научившая. Всё не зря, не напрасно!

Начиная с того полёта в Израиль и по сей день мой мир навсегда прекрасный, даже когда происходит что-то не очень хорошее, когда находит грусть или появляется повод для большой печали. Но необыкновенная лампочка не гаснет и не даёт ни впасть в депрессию, ни отчаяться, ни разочароваться. Я счастлива! Пишу стихи, каждый день сочиняю. И живу так, как мне нравится, как я хочу.

Надо заметить очень важную вещь. Если я счастлива и жизнь моя прекрасна и гармонична, это не означает, что стихи – сплошь розовые сопли с сиропом. Другие эмоции – переживание, душевная боль, печаль, страх – никуда не делись, я вовсе не стала вечно хохочущим Арлекином.

Мои стихи разные. О папе и маме, о моей единственной любви – Мишке. Грустные стихи. Про Веру… почти поэма получилась, многое рвалось наружу, в том числе моё чувство вины – разве про такое может быть сказано «по-арлекински»?

Но суть моей личности – радость, благодарность, гармония с миром и любовь к любым проявлениям жизни, к природе, как говорится, ко всему сущему. Именно по этой причине моя грусть – не депрессия, горечь – не тоска, злость – не ненависть, тревога – не ужас и паника. Я могу плакать над воспоминаниями, скучать по родителям и Вере, одновременно с радостью и печалью вспоминать Мишу. Чувства проживаются глубоко и со всеми положенными эмоциями и реакциями. На твёрдом фундаменте гармонии. И мир для меня, чтобы там ни было, прекрасен, жизнь – подарок.

Поэтому выходит парадокс: мне нечего писать про новый этап в моей судьбе – в ней нет конфликтов и трагедий, больших недоразумений и непониманий. Вот уже двадцать лет я счастливо живу. Пока вижу мир ярким и гуашевым, пока слышу его музыку, ничто меня не заставит быть несчастной.

Проза без конфликта не может быть интересна. О чём мне писать? В моей жизни нет конфликтов.

В то же время нет точки у повествования, оно в прямом смысле повисло в воздухе, ведь остановилась я на том, что снова обрела свой дар во время перелёта. Так, и что дальше? – спросит дочитавший до этого места.

– До сих пор пишу стихи!

Шутка!

По большому счёту Эпоха прозы не закончилась, она пришла на нашу планету, возможно, навсегда.

Стихи не нужны, ими почти никто не увлечён, поэты не в чести, «не в моде». Стихи остались чем-то значимым и важным, каким были в прошлом, только для очень узкого круга людей, но, возможно, самых счастливых на свете. Такими счастливыми бывают художники, рисующие «немодное», не на продажу, композиторы, не сочиняющие шлягеры… Я это точно знаю, потому что… ещё расскажу, почему. По-настоящему увлечённые творцы счастливы, как никто, вне зависимости от признания публикой.

Горячая и спорная тема, сколько об этом пришлось дискутировать! На сей счёт есть две противоположные точки зрения, которые известны и абсолютно непримиримы. Даже не буду углубляться, так как ничего нового не скажу.

Но поэзию, по моему мнению, постигла поистине самая печальная участь: она вся, полностью, «не в моде». Маятник, что ли? Столько веков поэзия владела умами людей больше, чем какой-либо другой вид искусства, а нынче без неё легко обходятся даже страстно влюблённые. Вы заметили?

Поэтому мои стихи – исключительно для меня и близких. И я счастлива этим.

Так что рассказать о жизни счастливого человека? Для читателя нет никакого драйва. Я-то его испытываю нон-стоп, поэтому пишу, и пишу стихи. Для себя. Для друзей. Для близких.

И как же мне поставить точку?

Пожалуй, имеет смысл просто перечислить события, произошедшие за двадцать лет, кратко, насколько это возможно, написать о том, что случилось с героями-персонажами, о которых я рассказала. Опишу, не забегая вперёд, событие за событием. Обзор прошедших двадцати лет в виде последовательного рассказа.