Маленький памятник Эпохе прозы

- А мне оно надо? Ты спросил - мне-то оно надо? - не тут-то было - им на самом деле "оно не надо". Вдруг мне показалось, что рука свёкра тянется к горлу моего супруга! И я прямо в сапогах рванула в гостиную к Тимуру, схватила его за свитер и потащила в коридор.

- Да пойдём уже, псих ненормальный! Вы ещё подеритесь...

Свекровь вскочила и унеслась. Плакать, наверное, подумалось мне. Но нет: через мгновение та появилась из кухни, неся небольшой свёрток в серой бумаге, который сунула мне в руки.

- Вот вам сырку домой - нам из Минска два килограмма привезли, - шепнула она. Тимур тем временем застёгивал куртку, причём, делал это настолько экспрессивно, что непонятно, как ему удалось совладать с молнией и не сломать её ко всем чертям.

- Ой, спасибо огромное! - светски улыбнулась я и чмокнула свекровь в щёчку. Вся сценка - абсурд и цирк. Только в тот момент совсем было не смешно, зато сейчас... Вспоминаю и хихикаю.

Нынче многие "точно помнят", что голодали. И вообще в девяностые пережили натуральный концлагерь. Не краснеют же. Мне кажется, стыдно говорить о голоде, когда просто не можешь себе позволить какие-то деликатесы, ибо не по карману. Голод - ведь это совсем другое. Постыдились бы "голодающие" так врать, зная нашу историю - голод в Гражданскую войну, в Ленинградскую блокаду... Ах, как любят некоторые для усиления эффекта бросаться сильными словами! Голод-война-разруха в девяностые, после развала СССР. В итоге гаденько и подленько выходит, потому что не усиление эффекта получается, а очень большая ложь, переворачивающая с ног на голову правду, историю, реальность.

Пока не "отпустили" цены, магазины были пугающе пусты, и перспектива настоящего голода не казалась невозможной. Но процветали рынки! И граждане, у которых не было проблем с наличностью, ни в чём себе не отказывали - на рынке можно было купить почти всё.

У нас с Тимуром были две жалкие стипендии плюс родительская помощь, составлявшая львиную долю семейного бюджета (естественно, наш дом был полон конфетами и закрутками из маминых даров). Если б не родители, то пошли бы работать, куда делись бы? Я точно знала, что могу быть приходящей няней или даже уборщицей, если потребуется. Тимур, крепкий и сильный, всегда заработал бы грузчиком или на другой какой работе, где требовалась физическая сила. Мне казалось, что он тоже был к этому готов в случае чего. Словом, пухнуть от голода не стали бы при любом раскладе. Но нам просто не понадобилось, спасибо "предкам".

Хотя, разумеется, никто нас не обеспечивал средствами, подходящими для рыночных покупок, вот уж нет. Мы крутились и выкручивались, как большинство небогатых граждан. Вели охоту за продуктами. Если нужно, томились в часовых очередях.

Через много лет после этого "романтического" периода в каком-то журнале опубликовали шуточный опросник "памяти совка", с помощью которого определяли степень "совковости". Правда, авторы назвали тест аккуратно и осторожно: "степень ностальгии по прошлому", которую определяли по шкале от нуля до ста процентов. Один из вопросов: за чем (если оно в жутком дефиците) вы готовы были бы отстоять в любой очереди, даже самой длинной и мучительной? По пунктам перечислены: духи "Красная Москва", варёная любительская колбаса, болгарские джинсы, импортные зимние сапоги, финский холодильник... А потом уже совсем экзотическое: красота, здоровье, ум, богатство, успех. Самопознавательный тест-опрос. Вот для меня совершенно очевидно: никогда и ни за чем. Даже за здоровьем! Не встану в очередь и за спасением от смерти - лучше умру.

Советские очереди сделали мне надёжную прививку навек - я к ним близко подойти не могу. Кстати, так и живу по сей день: если вижу хотя бы небольшой "хвостик" к прилавку, магазину... даже к музею или за билетами в театр, разворачиваюсь и ухожу. Со времён гибели совка и окончания дефицита я не потратила ни на какую очередь ни минуты. Лучше десять раз перебьюсь, чем встану кому-то в затылок. У меня есть всё нужное, необходимое, желанное и даже лишнее. И нервы сэкономлю хотя бы на такой гадости, как "живая очередь". Кстати, умиляюсь до сих пор этому выражению. Очередь ещё живая, пока живая, почти живая, вечно живая.

Однажды Тимур пришёл домой довольный, смеющийся, в обнимку с тяжёлым картонным ящиком, внутри которого оказалось сорок восемь банок "Сайры". Идя по улице от метро к дому, он увидел необычайное оживление у магазина "Мясо" и удивился: мясная продукция давно не подавала признаков жизни в магазинах нашего города, мы совсем перестали надеяться урвать что-либо похожее на мясо там, где оно должно продаваться. А тут - гляди-ка, народ кучкуется, пытается выстроить очередь, но это непросто. Человеческая змейка постоянно машет "хвостом" - подходят новые люди, пристраиваются с другой стороны, начинается психоз, перебегание из конца в конец, истерическое выяснение, кто за кем, и совсем без юмора звучит сакраментальное "вас тут не стояло".