Маленький принц и его Роза. Письма, 1930–1944

(Телеграмма)

(Нью-Йорк (10) января 1944[287])

215 NEWYORK 398/9 42 8 165 V

НЕВОЗМОЖНОСТЬ ПРИЕХАТЬ ЖИВУ ОДНОЙ НАДЕЖДОЙ УВИДЕТЬ ТЕБЯ ЦЕЛУЮ СЖИМАЮ В СВОИХ ОБЪЯТЬЯХ КОНСУЭЛО ДЕ СЕНТ-ЭКЗЮПЕРИ

139. Консуэло – Антуану

(Нью-Йорк, 14 января 1944)

Большой мой и дорогой,

Элизабет де Ланукс[288] недавно позвонила и сказала: к ней на чай придет человек, улетающий в Алжир. И вот я бегу, уже надела черную юбку, и села писать вам письмо, мой дорогой муж. Хочу, чтобы вы вернулись. Без тебя не светло. Нет красоты. Ничего не имеет смысла.

Я продолжаю писать картины, стараюсь писать как можно лучше. Дома у меня немного кренятся, фигуры – маленькие сальвадорцы. А ты, всегда, ты большая птица, которая держит за шею своего птенчика. Это я. Неизвестно, хочет она его съесть или показать ему чудо неба… чистого… Я копирую мою большую птицу… с синими деревнями и чистыми небесами (рисунок с двумя подписями: Домики: злой охотник) Красивая картина.

Рушо, который тебя так любит и который мой лучший друг, – ужинает со мной сегодня вечером, чтобы посмотреть мою последнюю, большую, очень боннаровскую картину. Я даже не верю, что это я ее написала. Я так хотела бы сделать что-то настоящее. С тех пор, как я научилась тебя любить, я буду все делать по-хорошему. Поспешите вернуться и обнять меня крепко-крепко, моя любовь. Мне холодно, мне страшно. Если бы не моя работа, я бы заперлась… Пусть картины уродские, я тружусь, я тружусь, не беспокойтесь! Дорогой, умоляю, работайте над вашей книгой – вы почувствует себя счастливым, если привезете нам частичку борьбы, что проходит над вашими телами, вашими головами, в вашем уме.

«А ты, всегда, ты большая птица, которая держит своего птенчика». Консуэло – Антуану (Нью-Йорк, 14 января 1944)

Мой дорогой, ты для меня единственный, от кого веет солнцем, облаками, жизнью, Богом. Я послала вам много телеграмм. Вы получили мои телеграммы? Я в отчаянии от твоего беспокойства – скажи, ты хочешь, чтобы я приехала в Алжир? Жизнь без тебя такая тоска. Я могу тебя ждать и здесь, и в вечности, но это так больно. Больно! Пусто! Скажи мне, что посадите меня в ваш карман и больше никогда не убежите из дома. Я так боюсь этой долгой разлуки, когда ты один говоришь с Богом и временем. А я девочка-болтушка, люблю рассказывать бесконечные истории… Не тревожьтесь, дорогой, однажды я себе уже сказала: «Единственный мужчина, который может быть в этих стенах, который всегда со мной, это мой Тоннио».

Целую вас всеми красками и всей кровью, кипящей ожиданием вас.

КОНСУЭЛО

Завтра напишу длинное письмо. Может быть, ты его получишь. Получила страничку, письмецо от вас ко мне, падучую звезду твоего сердца. Я тебя люблю!

Про меня успокойся. Будь очень серьезным. Много работай.

Возвращайся[289].

«Возвращайся» Консуэло – Антуану (Нью-Йорк, 14 января 1944)

140. Консуэло – Антуану

(Нью-Йорк, 15 января 1944)

Любовь моя,

У меня опять немного времени, чтобы написать вам несколько строк. Вчера я была у Пьера де Ланукса, чтобы передать для вас маленькое письмецо со скоропалительно нарисованной птичкой. Сегодня лейтенант Х (у меня все хуже и хуже с памятью с тех пор, как ты уехал). Когда я знаю, что ты в безопасности, пусть даже с блондинками, мне гораздо спокойнее. (Да не накажет меня небо еще раз!) Дорогой мой супруг, через два часа лейтенант Х, который нанесет тебе визит в Алжире – вид у него славный и мужественный, – вручит тебе пакет: два термоса отличного качества. Надеюсь, дорогой, вы не забросите их в угол. Такие вещи очень полезны. Ночью, днем вы закажете чай, кофе и на долгие часы, когда вы работаете, у тебя они будут горячие или холодные, как захочешь. Помни, дорогой, что жизнь коротка, что в тебе очень глубокие колодцы, и ты должен напоить водой тех, кто жаждет. Работай, мой дорогой. Я жду замечательного романа, замечательной сказки к будущему году, сказки для детей, а я нарисую к ней картинки. Но нужно, чтобы я ее получила заранее, месяца за три.

Мне грустно, что не могу вам послать фотографии моих скромных картин, которые мне очень нравятся. Но если будет оказия, я пошлю настоящую картину доктору Пелисье, и вы будете часто на нее смотреть… Я слишком много болтаю о своей живописи, извините. Спешу, потому что скоро придет курьер. Новости друзей: ну, что вам сказать. Я сижу у себя на Бикман Плейс, 2, выхожу очень редко. Мне стараются сделать больно… Миленькие француженки… Месье задают мне вопросы о политике. Я ничего не знаю. Говорю, потому что ничего не знаю – но меня стараются уколоть в самое сердце разными намеками.