Маленький тюремный роман

– Саша! – вскинув подбородок, патетически серьезно и без малейшего комизма воскликнул Лубянов. – Ты превратил меня из щенка в духовно зрелую и более интеллектуальную, чем была, личность, если я не ошибаюсь, а она еще трепыхается на берегу жизни и смерти… не могу не сожалеть, что на многое из сказанного тобою я всего лишь эмоционировал, слепо следуя велениям судьбы, которые, увы, гораздо сильней умственных способностей вышесидящего на плечах обритого черепа, внутри которого – ровно два полушария и очень хорошо, что не больше… несмотря на сие горестное обстоятельство моего грешного существования, больше ни-ко-гда ни-ко-му не повторю грубого и отчаянного вопрошания: на хера актеру ум?.. он ему, дамы и господа, далеко не то что козе баян, весьма мешающий бодаться… спасибо, Саша, ибо ум актеру тоже нужен, причем, непременно… актер без него – что конь без подков, а также наивысшего лошадиного образования, включающего в себя нагайку наездника, сиречь режиссера… о если б выйти на волю, точней, на сцену, – не было бы тогда в гадюшечном мире театра силы, не позволившей мне сыграть кого угодно… я бы, плюя на амплуа героя, превратил любые роли – клянусь тебе чем и кем хочешь – в конфетки-шоколадки, а также в фужеры коньяка, ликера, и кристаллически чистой нашей водяры… кого хочешь сыграл бы – от Ивана Грозного до шаромыги с Зацепского рынка, не говоря уж о Митеньке Карамазове и – бери выше… еще выше, Саша… вот именно – и до него добрался бы я, до Сосо, до сценического апогея всей моей актерской жизни, до рябой харизмы, ебаной в фуражечку, в партийный кителек, в палаческие шевровые сапожки, в трубку, в говорок, в тараканьи усы, в глотку, изрыгающую несусветные глупости, которые заглатывает чернь, полуинтеллигентные извращенцы, фанатики учения и новые рабы… но до тех времен, когда этот урод сделается персонажем жутковатых трагедий, питающихся вываленными кишками наших жизней, ни мне, ни тебе не дожить… давай, милый Саша, закурим «Герцеговину Флор» – где наша не пропадала, но никогда, даст Бог, не пропадет… верь мне: твое ясновидение не подведет… а моя интуиция вообще служит вот этой тупой башке путеводной звездой, но ее, звезду мою, как видишь, взяли сразу за все лучи и ткнули ноздрею в стойло с ядовитым пойлом и засранной соломой.

20