Маленький тюремный роман

«Доброво, существо ты Наше человекообразное, но подслеповато не замечающее ни всеединства надмирных высот и основоположений, ни земных низин и бесчисленно мелких значений, но – это ладно… Мы всегда остаемся заодно и с ними и с тобой, поскольку богооставленности не существует, она всегда мнима и навязчиво призрачна… беда двуногого вашего племени – тут тоже ничего не поделаешь – увенчанного Нами Разумом, вот в чем: однажды народам, прости за словесную шутку, всенеплеменно придется обратиться к простейшему положению о постоянном превращении бесконечной Силы в бесконечную Слабость и, разумеется, наоборот, о чем Нами давно уже сообщено Лао-Цзы и нескольким другим Великим Пророкам… пожалуйста, успокойся, любезный Доброво, и сумей различить в несложном этом положении причину невозможности нашего Всесилия увидеть бедствия, творящиеся вашими разумами и руками, а также причину, не позволяющую вам – немыслимо слабым в своей малости – узреть Образ этого Величественного Всесилия, чему виной вечно слиянная близость наших несоизмеримых разномалостей-разновеликостей… но однажды Мы увидим Вас, а Вы увидите Нас так близко, словно ни на миг мы не были в разлуке, и, надо полагать, друг другу улыбнемся как давнишние знакомые… извини, это все».

А.В.Д., оглянулся вокруг с растерянной улыбкой слегка стебанутого человека и соображал: где он?.. как сюда попал?.. собственно, что происходит?.. ничего не понимая, он пробормотал: «вопросов нет».

35

Полностью он очнулся, когда Ген предупреждающе загавкал, что делал весьма корректно, когда не желал беспокоить задумавшегося хозяина. – Приветствую, надеюсь, вы тут слегка отдохнули? – сказал Шлагбаум, вошедший в камеру-люкс. – Отдохнул да так, что даже не обратил внимание на отсутствие окон, что, согласитесь, психологически весьма странно, и, к горю человека, говорит о его почти безграничных способностях адаптироваться черт знает к какими сюрреальностями изнанок несвободы… выходит дело, жизненная сила – сила дышать, верней, просто существовать, как существуют бактерии, черви, букашки-таракашки, – намного превышает в людях все остальное, идущее и от Небес, и от разума, не забудем, часто становящегося так называемым Лукавым… я вот забыл поесть… кроме того, ни разу не поинтересовался, где именно оправляется собака… правда, с удовольствием заглянул в Брема – это совершенно дивное издание… не теряю ли я чувство реальности?.. не удивлюсь, если заодно с иммункой полетит у меня и оно. – Знаю, мне это состояние знакомо, но будьте уверены: отличное настроение вот-вот к вам вернется… всего Брэма – дарю… никаких отказов – это первое официальное распоряжение директора НЦ. – Благодарю – эта штука явно сильнее «Девушки и смерти» Пешкова… извините, я никогда не мог произнести его кличку «Горький» из-за уважения к одному из натуральных вкусов… а что с Дребеденем? – То же, что было бы не только с вами и со мной, хотя Ежов еще хватает жабрами свежий воздух в качестве наркома речного флота… между нами девушками, немало людей должны быть навеки благодарны за свободу и жизнь лично вам и одному нашему знакомому, гению сцены, а я всего лишь был на подхвате, Чека всегда на чеку, простите плохой каламбурчик,… предлагаю поужинать… по-моему, Александр Владимирович, вы тут слишком уж перекрутили жернова своих полушарий… отмахнитесь к чертовой матери от мыслей – иначе они облепят, искусают, высосут, сволочи, всю кровь… к вашему сведению, там уже завизировано срочное строительство и неограниченное финансирование закупок заграницей первоклассного технического обеспечения для Научного Центра… опять-таки, между нами, если б не новое назначение, я бы окончательно свихнулся от здешней работы… собственно, я уже калека и полуимпотент на нервной почве… вы поражены скоростью, с которой там решаются и немедленно проводятся в жизнь проблемы не только насущные, но зачастую кажущиеся таковыми?.. эту бы, мечтательно повторюсь, скорость социально-политическому и государственному мышлению… стоп, телефон!.. да, да… здравствуйте, одну секунду, передаю трубку… пожалуйста – это вас.