Маленький Зверёк из Большого леса (СИ)

   Ворон кашлянул, два пера на его макушке встопорщились.

   - Что ж, - сказал он, - прошу за мной.

   Он спланировал вниз и, цокая коготками, направился куда-то вглубь башни. Несмотря на впечатляющий размах крыльев, ему было трудно летать, поэтому он предпочитал ходить пешком, и ни одна сорока не посмела бы поднять на смех Чернопёра. Среди птиц о нём ходила поистине дурная слава.

   Башня эта когда-то была обжита, хотя Зверёк был в этом уверен, сэру Призраку, любителю чистоты и порядка, здесь не пришлось бы по душе. Хозяин-барон держал здесь личную библиотеку, ставил химические опыты в ретортах и пробирках, а на самом верху стоял направленный на Луну телескоп. Линзы давно уже выпали; одна из них закатилась в гнездо к Уху, ещё одна покоилась на дне пруда, и рыбы, в том числе мудрый Сом, наблюдали через неё за жизнью микроскопических рачков.

   Чернопёр провёл гостей мимо пустых рыцарских доспехов и оранжереи, растения из которой давно уже сбежали на волю, засеяв всё вокруг своими семенами и дав начало вековечному лесу, к раскрытому настежь стенному шкафу, за которым пряталась самая настоящая тайная комната.

   Здесь была устроена сцена, завешенная красными драпировками, и зрительский зал с одной-единственной ложей, напоминающей птичье гнездо. За зрительским залом прямо в стену вмонтирован подсвечник для четырёх свечей, и все они горели, делая бордовые драпировки ещё более бордовыми. Шерсть у Зверька встала дыбом, а Кся юркнула ему под брюшко.

   - Не бойтесь, - сказал Чернопёр, - этот огонь не кусается, я давно уже с ним знаком. Но помните: спички зверятам не игрушки. Это очень опасное оружие, которое может уничтожить весь лес, целиком. Особенно в такой жаркий день, как сейчас. Присаживайтесь, и я покажу вам то, что не видел ни один зверь на многие километры вокруг.

   - После этого вы отдадите нам тени, которые забрали? - спросила Кся, но ворон только грустно покачал головой.

   Он встал между подсвечником и сценой, дёрнул шнурок, свисающий с потолка, и занавес поднялся. Кся, падкая на всякие чудеса, ожидала, что в зрительский зал сейчас хлынут диковинные звери, но увидела только большой белый холст, на который немедленно упала тень ворона.

   - Я не люблю гостей, - сказал ворон, - и с тех пор как умер мой хозяин, а его наследники навсегда покинули эти места, предпочитаю одиночество любой компании. Моя главная страсть - театр, но я не намерен ни с кем ею делиться. Вы здесь для одной-единственной цели.

   Птичья тень на белом холсте вдруг изменилась. Теперь там полз, ворочая длинным хвостом, крокодил.

   - Чтобы забрать у нас наши тени, так же, как и всех этих несчастных существ? - сказал Зверёк, чувствуя, как дрожит рядом Кся. - Чтобы запереть нас навсегда-навсегда в темницу?

   Крокодил превратился в журавля и полетел к солнцу, которое представляло собой чёрный полукруг. "Неужели он украл тень и у сэра Солнце тоже?" - поразилась Кся. Облетев вокруг солнца, журавль спикировал вниз и обернулся жабой. Вдруг зазвучала музыка, и жаба, прыгая туда и сюда, принялась ловить мошек, а потом обернулась черепахой и нырнула в глубины океана, где быстро поплыла среди кораллов, таких же чёрных, как она сама. Происходящее на экране зачаровало друзей. Одни декорации сменялись другими, диковинные существа, о которых слыхом не слыхивали даже бубли-путешественники, охотились, играли, выпрыгивали из воды, выпуская фонтаны брызг, и ныряли под землю, а потом взлетали, расправляя прекрасные крылья. Иногда в этих движущихся картинках вдруг появлялся сюжет, и они становились сказками. Вот скучает у окна выдра-царевна. Вот лисица ходит на задних лапах, подражая человеку-охотнику, бесшумно кувыркается и резвится за его спиной. Музыка была то печальной, то весёлой, то заводной, а то такой, что хотелось заплакать.

   В какой-то момент Зверёк обернулся, чтобы посмотреть откуда она звучит, и увидел, что Чернопёр перебирает когтями струны лиры, а крылья... крылья как будто живут своей жизнью, и каждое перо играет свою роль, порождая тени.

   Зверёк толкнул носом Ксю, потом ещё раз, потому что та зачарованно смотрела на экран. Малявка ахнула:

   - Так это всё вы! Вы творили эти тени из вашей собственной!

   - Так и есть, - сказал ворон, закончив выступление. Он взял последний аккорд, проведя когтем по струнам. - Но вы бы не поверили мне, если бы не увидели всё сами. Я слышал об этих кражах, но непричастен к ним. Я никогда бы не стал отнимать у другого существа тень, потому как знаю, что без своей тени в одиночестве ты действительно останешься совсем один.

   - Простите нас, господин Чернопёр, - искренне раскаялся Зверёк.

   - Я не сержусь, - ответил ворон. - Вы делаете действительно важное и нужное для леса дело. Об одном только хочу попросить: не судите предвзято, когда поймаете воришку. Я не думаю, что он на самом деле хочет навредить. В мире гораздо больше добра, даже если оно выглядит как зло, но любое добро можно обратить ко злу, если относиться к нему не так как полагается.

   - Я ничего не поняла, - честно сказала Кся.

   - А я, кажется, немножечко понял, - ответил Зверёк. - Но не мешало бы уточнить у Талисмана.