Маленькое кафе в Копенгагене

– Как знать, вдруг нам никогда больше не доведется такое попробовать, – рассуждала я, а официант тем временем исчез с нашим заказом.

– Я почти уверен, что мы сюда еще вернемся, – лениво возразил Бен, и у меня внутри все сжалось от радостного предчувствия. – Но если окажется, что все это гадость, я обвиню во всем тебя.

У него даже глаза потемнели, в них зарождалась мысль о каком-то наказании!

– Где же твой здоровый авантюризм, где тяга к приключениям? – На всякий случай я отодвинулась подальше, вызывающе выпятила подбородок и стала накручивать на палец локон.

– Я их оставлю на потом. – Это сопровождалось такой вызывающей улыбкой, что я смолкла на полуслове и только молча сглотнула. На все-то у него есть ответ. Я пожалела, что решилась бросить ему вызов, потому что он его принял. Более того, он объявил войну, и оказалось, что мое тело уже готово немедленно сдаться.

А когда принесли еду, он и вовсе расслабился и повел себя совершенно неподобающе.

Настаивал, чтобы я брала кусочки с его вилки, а он сам ел с моей.

Стонал от наслаждения, пробуя надру, и при этом не сводил с меня испытующего взгляда. Когда я уронила немного риса, он подхватил его и отправил мне в рот, не упустив возможности провести пальцами по моим губам.

Словом, он испробовал все известные приемы и клише, какие только можно вспомнить, а также некоторые неизвестные. Впрочем, я не отставала.

К тому времени, когда Бен потчевал меня последним кусочком наан, задерживая пальцы на моих губах, я уже поджаривалась, как на медленном огне. А когда его указательный палец скользнул по моей нижней губе, я чисто инстинктивно втянула палец в рот, с удовольствием наблюдая за ошарашенным видом его владельца. Видно было, что это пытка не только для меня, но и для него.

– Могу я предложить вам десерт? – поинтересовался официант.

– Нет, – поспешно ответили мы хором. Когда при этом наши взгляды встретились, в них уже не было никакого намека на утонченные экивоки и тонкие нюансы.

Несмотря на мои протесты, Бен расплатился за нас обоих, да я и не стала слишком сильно возражать. Разберусь с этим в следующий раз. А сейчас хотелось только одного – выбраться отсюда, да поскорее.

– Идем? Пока… – Бен поднялся на ноги и вдруг замолчал, как будто у него перехватило дыхание, а я улыбнулась столь нехарактерной для него неуверенности. Он сглотнул, и при виде его кадыка мне вдруг стало очень весело, я чувствовала себя страшно распутной, порывистой, готовой на необдуманные поступки. В общем, такого я не ощущала… никогда. Меня охватило вдохновение. Мы на равных. И мне нечего терять.

– Пока что? – спросила я, понизив голос, и сама пришла в восторг от того, как обольстительно это прозвучало.

Бен, прерывисто вздохнув, обогнул стол и схватил меня за руку, заставив мои нервные окончания по всему телу повести себя неженственно и даже неприлично, устроив в организме полную неразбериху. Меня внезапно бросило в жар, я разволновалась и заторопилась. Я так захотела немедленно наброситься на него, что перестала дышать и задрожала.

– Пока ситуация не вышла из-под контроля, – хрипло прошептал он мне на ухо.

Я судорожно вздохнула, а Бен снова улыбнулся. И улыбнулся не просто, а уверенно, самодовольно. Я бы даже могла назвать это улыбкой собственника. В эту самую секунду я страстно захотела стереть эту ухмылку с его лица… Позже, гораздо позже, я заставлю его сполна за нее заплатить.

Мы выскочили из ресторана на улицу, пробежали три квартала, остановились, и он сгреб меня обеими руками – кажется, он прислонился спиной к витрине, но точно я не помню.

Я стояла на цыпочках и снова целовала его, проводила языком по его губам, сначала по нижней, потом по верхней. Тихий стон, который у него вырвался, с лихвой окупил всю мою досаду.

Внезапно он привлек меня к себе, прижал и зашептал прямо в ухо:

– Кейт… – Тихие, на выдохе, слова теплым воздухом щекотали мне кожу. – Пойдем ко мне, ты согласна?

Я повернула голову, наши взгляды встретились. Сердце у меня застучало так часто и сильно, что я не сомневалась, Бен слышит его удары или, по крайней мере, чувствует их.

– Да, – успела шепнуть я, после чего губы мне закрыли поцелуем. В нем угадывались благодарность, облегчение, желание и решимость.

– Нам туда. – Переплетя пальцы с моими, он потянул меня за руку, через толпу на тротуаре в ранний летний вечер.

Много раз он промахивался ключом мимо замочной скважины – видно, потому, что мы как начали целоваться еще в лифте, так до сих пор не перестали, и одна его рука нащупывала застежку моего платья, а мои пальцы штурмовали кнопки его рубашки, которая выбилась из-под брючного ремня. Все чувства, которые бродили и тихо закипали в ресторане, сдетонировали и рванули, приведя нас обоих в полное исступление.