Маленькое кафе в Копенгагене

Крошечный узкий коридорчик был довольно клаустрофобным. В нем было просто невозможно развернуться, и пришлось сделать несколько шагов вперед. Я оказалась в круглой комнатке с каким-то кругом посреди пола. Я посмотрела вниз, и… Аааа! Я отступила бы, но отступать было некуда. С бешено бьющимся сердцем я все же заставила себя посмотреть туда снова. Да чтоб вас! От ужаса у меня, кажется, встали дыбом волосы. Страшно. Страшно. Страшно. Это было очень глубоко. Очень, очень глубокий колодец, через все здание, до самого дна. Дно было видно прямо отсюда, через стекло.

– Давай, Кейт. Там же стекло, – поторопил Мэс.

Да ладно… Действительно. Хитроумное освещение создает иллюзию, а так сверху кусок стекла. Только мне от этого было не лучше.

Даже не поворачиваясь, я знала, что все они заглядывают в узкий проход и с любопытством смотрят на меня. Осторожненько я выставила ногу вперед. Ох, слава богу, нога ощущала преграду. Там и правда стекло.

– Ну давай уже, Кейт. Шагай.

Я закрыла глаза, сжала кулаки так, что ногти впились в ладони, набрала в грудь воздуха и шагнула.

Ну и ну, я это сделала. Теперь можно возвращаться с гордо поднятой головой. Так и нужно было сделать, но нет! Дернула меня нелегкая открыть глаза и посмотреть вниз.

Большая ошибка. Огромная. Стекла не было. Оно бесследно исчезло. Я висела в воздухе.

Меня парализовало, тело обмякло, кости как будто растворились. Пару секунд я стояла покачиваясь – боролась с головокружением и пыталась остановить ощущение падения. В любую секунду. Я уже чувствовала, что падаю, падаю, падаю, лечу вниз, вниз. Сейчас приземлюсь, будет больно, надо приготовиться – но другая часть сознания говорила мне, что я стою неподвижно, несмотря на страшный звон в ушах, туман перед глазами и хрипы, с которыми я втягивала в легкие воздух (дышать нормально я боялась).

– Ладно, Кейт, мы ждем тебя наверху! – крикнул Мэс, которому надоело ждать, и до меня смутно, как во сне, дошло, что они уходят.

А вот я застряла. Ноги как приклеились к стеклу, и в любую минуту оно может треснуть. По логике вещей, пищал тонкий голосок разума, стекло очень прочное, оно здесь уже давно – и никто из туристов не провалился. Но куда более громкий голос паники вопил, что я буду первой. Стекло может треснуть, расколоться. Или кирпичи, которые его держат, рассыплются, ведь здание очень старое. Паралич не проходил. Ноги и руки не желали слушать того, что я им говорила, а еще и глумились надо мной, призывая совсем к другому. Не будь дурой. Не шевелись. Если шелохнешься – всё. Ты обречена. Обречена. Провалишься и будешь лететь до самого дна. От твоих движений стекло выскочит из рамы и упадет. Один дюйм – и всё кончено.

– Кейт! – Я смутно различила голос Бена. – Кейт!

Я не решалась даже ответить. Сейчас это была не я, а Том Круз в фильме «Миссия невыполнима»: одна капелька пота, одно неверное движение, один поворот может нарушить равновесие, стекло упадет, а я вместе с ним.

– Кейт! – Встревоженный голос звучал все ближе, пока не оказался совсем рядом.

– Мммм, – промычала я. От напряжения у меня свело шею и перехватило горло.

– У тебя проблемы?

– Ммм. – Я не могла даже повернуть голову на его голос.

– У тебя высотобоязнь? – Его слова прозвучали так ласково. И он говорил истинную правду.

– Угу.

До меня донесся его вздох.

– Двигаться можешь?

– Не-а.

Я видела только одно: зияющую дыру под ногами. Потом рядом с моими ногами появилась пара кожаных ботинок, и Бен, схватив меня за руки, заставил перевести взгляд на него.

– Все хорошо. Идем. Смотри на меня.

У меня вырвался долгий прерывистый вздох – только сейчас я поняла, как долго сдерживалась, боясь даже дышать по-человечески.

Прикосновение его рук помогло мне переключить внимание на что-то другое, и я подняла голову.

Серо-голубые глаза смотрели на меня заботливо и тревожно. Бен улыбнулся и нежно пожал мне руки.

– Я дал бы сейчас крону, чтобы узнать твои мысли. – Я сглотнула, рот слишком пересох, чтобы ответить. – Мы раньше с вами не встречались? А я-то думал тогда, что ты вцепилась в перила, потрясенная моей красотой.

Из моего горла вырвалось не то рыдание, не то всхлип, не то смешок, после чего ноги легко отклеились от стекла, и Бен вернул меня на твердую почву.

– Тихо, тихо, пора нам отсюда выбираться. – Как пастух гонит тупую овцу на дрожащих ногах, так Бен вытолкал меня в ярко освещенный белый коридор и подвел к оконной нише. Его рука покоилась у меня на поясе, поддерживая и успокаивая.

Я опустилась на широченный каменный подоконник и, сложившись пополам, уронила голову на колени. Бен сел рядом, обняв одной рукой, и тоже нагнулся так, что наши головы оказались рядом. Только сейчас, оказавшись в безопасности, я задышала полной грудью.

– Все хорошо, Кейт. – Бен привлек меня ближе к себе и приговаривал тихо и успокаивающе: – Теперь все будет хорошо.