Маленькое счастье Клары

Полин с удивлением посмотрела на меня и потрогала лоб рукой, будто ища след от моих губ. Даже это казалось ей лаской.

— Малыш, по-моему, ты заболела, — ласково сказала я. — Давай пойдем в кровать.

— А как же Травинка? — девочка чувствовала себя плохо и послушно взялась за мою руку. — Она не получит свой подарок?

— Конечно, получит! — я подхватила ее на руки и стала подниматься по лестнице. — Как только ты почувствуешь себя лучше, мы сразу пойдем в парк.

— Можно ее подушечка будет со мной? — Полин положила свою головку мне на плечо и у меня от невероятной нежности, защемило сердце.

— Она будет с тобой, — пообещала я, отчаянно желая, чтобы это была обычная простуда. Господи, чем лечатся в этом времени???

— Ваша светлость, что случилось?

Я обернулась и увидела Мию, стоявшую внизу.

— Полин заболела. Ей нужно сбить жар.

— Ох, ты! — воскликнула девушка, испуганно прижав руки к груди. — Сейчас я позову Гуду, у нее есть травки, которые мигом поставят нашу малышку на ноги!

Служанка помчалась на кухню, а я облегченно выдохнула — хоть кто-то в этом доме знает что делать. Если бы это было в моем времени, то проблема не стояла бы так остро, а здесь мои познания заканчивались на компрессах с уксусом.

Гуда пришла сразу и, пощупав Полин, покачала головой:

— Застудилась под лестницей! Ну, ничего, сейчас тетушка Гуда все сделает.

Она повернулась ко мне и сказала:

— Ваша светлость, вы идите, а я займусь Полин.

— Не уходи! — тоненький голосок прозвучал так жалобно, что я тут же подошла к кровати.

— Не бойся, я скоро приду. Сейчас Гуда сделает тебе лекарство, ты поспишь, и мы снова увидимся, — я обняла девочку и положила ей в ручку подушечку. — Держи.

Малышка не стала капризничать и, зажав ее в кулачке, послушно опустилась на подушку. Мне не хотелось покидать ее, но нужно было заняться делами — подготовить комнату Хенни, которая должна была прибыть уже завтрашней ночью и навести порядок в оранжерее, чтобы понять, как там все устроено.

Я спустилась вниз и, подумав, что графу нужно знать, что Полин заболела, пошла в кабинет, где находились мужчины до того, как я их покинула. Но он оказался пуст — похоже, нотариус и Ливен уехали, а граф отправился по своим делам.

Чувствуя себя шпионкой, я подошла к столу и сразу же увидела расчетную книгу. Она была раскрыта и мои глаза с интересом пробежали по записям, сделанным рукой графа. Муж аккуратно вел свои приходы и расходы — не смешивая все в кучу, что говорило о его педантичности.

Мое внимание привлекла еще одна книга и, раскрыв ее, я поняла, что это записи касающиеся сыроварни. Граф составлял бизнес-план, если говорить современным языком. Не удержавшись, я углубилась в чтение и, конечно же, обнаружила некоторые моменты, которые требовали другого подхода. Но как это преподнести Филиппу? Он, скорее всего, будет несказанно удивлен, начни я рассказывать о стратегиях и планах по развитию бизнеса. Нужно, чтобы он сам рассказал мне о своих идеях.

С сожалением оторвавшись от своей шпионско-хозяйственной деятельности, я все-таки отправилась в оранжерею, прихватив ведро с теплой водой и кучу тряпок.

Фрост почистил печи и взялся за растопку — я хотела проверить, как они будут обогревать помещение, да и заниматься уборкой в холоде, не очень-то и хотелось.

В оранжерею была проведена вода, и со скрежетом повернув массивный кран, я чуть не подпрыгнула, когда в нем зашипело, забулькало, а после полилась грязная жижа. Скорее всего, здесь была та же система, что и на кухне — где-то находился примитивный насос, качающий воду из какого-то водоема или резервуара.

Я посмотрела на высокие окна и вздохнула, понимая, что мне не справиться.

— Ваша светлость, я скажу мужчинам, они принесут лестницу и можно будет вымыть окна и снять паутину, — сказал Фрост, услышав мой вздох. — Они с радостью сделают это, а вы угостите их пивом.

— Это было бы чудесно! — я с благодарностью посмотрела на старика. — Что с нашими печами?

— Они исправны и вскоре здесь будет тепло, — ответил он и добавил: — Давайте я позову Мию, она поможет вам.

Он ушел, а я прошлась между рядами кадок и ящиков — нужно, чтобы завтра привезли земли и желательно из-под деревьев, рыхлой, с перепревшей листвой — она идеально подойдет для моих роз.

Чтобы вода в ведре окончательно не остыла, я решила вымыть печные изразцы и, забравшись на перевернутый ящик, взялась за работу. Особой грязи на них не было, лишь слой пыли, которая с легкостью устранялась с помощью влажной тряпки и я настолько увлеклась уборкой, что даже тихонечко запела. Под веселую песню двигаться хотелось быстрее, и, конечно же, я не устояла на ящике и, взмахнув руками, полетела вниз.

Я даже испугаться не успела, как оказалась в крепких руках своего мужа и тихонечко охнула, когда он прижал меня к себе.

— Ваша светлость, вас можно оставить одну? — в его внезапно охрипшем голосе, зазвучал смех.

— Вы думаете, нет? — прошептала я, глядя на его губы.