Малиновка поёт лишь о любви...

- Благодарю, - пробормотала Дьюлла.

Принцесса направилась завтракать, а Дьюлла поступила в распоряжение леди Готель. Глядя вслед ее высочеству, Дьюлла испытывала двойственные чувства. С одной стороны принцесса и в самом деле околдовывала – пусть некрасивая, она умела расположить к себе. Но с другой стороны что-то в ней настораживало Дьюллу. Как будто… как будто принцесса была охотником, затаившемся на тропе и ждавшим, когда дичь попадет в хитрую ловушку… Только кто был этой дичью? Дьюлла?..

- Пойдемте, я познакомлю вас с остальными фрейлинами, - сказала леди Готель, когда принцесса удалилась. – Молитвослов можете передать леди Ровене, - она указала на миловидную девушку с русыми косами, оплетенными синими лентами, - обычно она носит книги ее высочества и читает молитвы.

Девушки обменялись поклонами, и молитвослов перекочевал в руки леди Ровены.

- Леди Бригита носит шкатулку с туалетными принадлежностями.

Высокая смуглая девушка со смоляными кудрями и быстрыми насмешливыми глазами, прежде чем присесть в выверенном поклоне, окинула Дьюллу оценивающим взглядом, задержавшись на поясной сумочке, к которой был прикреплен серебряный бубенец, звеневший при каждом шаге.

- Такие сумочки носят в Салезии, - заметила леди Бригита.

- Прислала моя тетя, она настоятельница монастыря в Божоле, - тут же ответила Дьюлла. – Вам нравится? На мой взгляд, очень мило.

Конечно, никакой тети не существовало и в помине, но Дьюлла уже успела заметить, как любили при дворе все, связанное с Салезией. Салезия задавала тон в моде, книгах и развлечениях, и девушка не преминула небрежно похвастаться связями с этой страной.

Через четверть часа Дьюлла перестала запоминать имена благородных девиц – держательниц салфеток, подавальщиц шарфов и срывательниц цветов. Их попросту невозможно было запомнить с первого раза. Она не переставала удивляться, зачем принцессе этот птичник? Разве нельзя самой сорвать цветок и разобрать нитки в рукодельной корзинке?

Корзинку, кстати, ей вручили сразу после завтрака, и Дьюлла поняла, что должность ее представляет собой по-настоящему каторжный труд.

Пока музицировала, Дьюлла разбирала клубочки шелка по цветам, сматывала перепутавшиеся нитки, выуживала иголки из россыпей бисера и жемчужных бусин. Потом ей пришлось таскать тяжелую корзину за принцессой, хотя та не пожелала сегодня заниматься вшиванием.

Наконец, около полуночи, когда Стелла-Гертруда после вечерней службы легла в постель, фрейлинам позволили разойтись.

Дьюлла заплутала бы в хитросплетениях коридоров королевского замка, но леди Готель поручила леди Ровене проводить новенькую.

- В шесть утра нам нужно уже быть у дверей спальни принцессы, - говорила Ровена нараспев. – Ее высочество встает рано, чтобы успеть к мессе.

Дьюлла слушала внимательно, хотя глаза у нее слипались. Ровена заметила это и вдруг отбросила светскую холодность:

- Вам непросто придется поначалу, - сказала она с сочувствием. - Первый месяц самый трудный, потом привыкните.

- Благодарю, вы очень добры, - сказала Дьюлла, а про себя подумала, что никогда не привыкнет.

- Принцесса – просто чудо, - поверяла ей Ровена. – У нее такой добрый и веселый характер, вы обязательно полюбите ее.

- Я уже обожаю ее высочество всей душой, - заверила ее Дьюлла.

- Вы тоже ей понравились, - сказала Ровена с легкой завистью. – То, что она позволила вам идти рядом с ней – огромная честь.

Они еще немного поболтали, и Дьюлла нашла свою новую знакомую достаточно интересной и доброй, чтобы проникнуться к ней приязнью. Она предлагала Ровене зайти, но девушка отговорилась, что уже поздно, и ей самой полагается давно находиться в комнате для фрейлин. В отличие от Дьюллы, у остальных девушек отдельных комнат не было.

Попрощавшись, Дьюлла хотела уже войти в спальню, когда кто-то позвал ее из темноты.

В трех шагах она увидела Рика. Он стоял, прислонившись спиной к стене, одетый в простой черный камзол и темный плащ.

Дьюлла подбежала к кузену, готовая броситься ему на шею, но Рик остановил ее.

- Соблюдайте приличие, леди Шер, - строго сказал он, но глаза его смеялись. – Как прошел день?

- О-о! Не спрашивай! – Дьюлла закатила глаза. – Это была настоящая пытка! Таскать дурацкую корзину, про которую так никто и не вспомнил!.. Что может быть глупее?

Он приложил палец к губам, призывая молчать, потому что мимо них вереницей прошествовали молоденькие служанки, каждая нагруженная стопкой постельного белья, ворохом чепчиков и нижних рубашек. Одна из них неловко задела Рика плечом и тут же рассыпалась в извинениях, испуганно дрожа.

- Ничего страшного, - успокоил ее Рик. – Это я должен был быть внимательнее.

Служанка робко улыбнулась и убежала, а Дьюлла задумчиво проводила ее взглядом.

- Пройдемся? – предложил Рик. – Я знаю местечко, где можно спокойно поговорить. Но будь осторожна. В королевском замке и у стен есть уши. Следи за словами. Или устала и хочешь лечь?

- Устала, но ни за что не лягу, пока не наговорюсь с тобой вдосталь, - заверила его Дьюлла. – Как же я соскучилась!