Малиса в Подмирье

Они расположились на скамейке в сквере посреди квартала и стали решать, что же им делать дальше.

– Всё это, конечно, здорово, – сказал Сет, поглаживая урну. – Только как оно поможет нам воссоединить дедушку Флоруса с Короличкой?

– Хмм, – дядюшка Язва потёр подбородок. – Если рассудить, что дедушка Флорус исчез, потому что его могилу уничтожили…

– …значит, мы заставим его появиться снова, когда устроим ему новую могилу! – подхватила Малиса.

– Именно, – согласился дядюшка Язва.

– Но где же мы её устроим? – задал вопрос Сет. – Это должно быть какое-то надёжное место. Старое разрытое кладбище теперь никак не подойдёт. А закапывать римские урны в чьих-то палисадниках нам никто не разрешит!

Малиса вскочила на ноги.

– Сет, ты гений! – воскликнула она.

– Правда? – удивился Сет.

– Скажи, как расположен квартал Меланхолии относительно квартала Блаженства? – спросила Малиса у дядюшки Язвы.

– Они находятся ровно один под другим, – ответил тот. – А что?

– Отлично! – обрадовалась Малиса.

– А это так важно? – спросил Сет.

– Я думаю, что это может оказаться весьма удачно, – раздумчиво ответила Малиса. – Понимаешь, если мы захороним останки дедушки Флоруса как можно ближе к его подмирскому жилищу, его призраку будет легче отыскать дорогу назад к Короличке.

– Весьма здравая мысль, – одобрил дядюшка Язва. – Но проблема по-прежнему остаётся: где нам его похоронить? Согласись, ты и так не пользуешься большой популярностью в квартале Блаженства, а уж если начнёшь рыть могилы в палисадниках соседей…

Лицо Малисы вдруг просияло.

– А что у нас есть в саду за особняком Злобстов? – вкрадчиво спросила она.

– Дикий вепрь, пикси, зыбучие пески… – принялся перечислять дядюшка Язва.

– Верно, – кивнула Малиса. – А что ещё?

Дядюшка Язва и Сет в замешательстве пожали плечами.

– Семейный мавзолей Злобстов! – объявила Малиса.

– Что-что? – фыркнул Сет.

– Мавзолей, – повторила Малиса. – Это вроде склепа, только большого. Каменное строение, в котором похоронены наши предки.

– То есть у вас в саду похоронены настоящие покойники? – уточнил Сет.

– Ну да, – спокойно подтвердила Малиса. – И их сотни.

– Круто! – выдохнул Сет.

16 Странности вращают мир

Малиса быстренько обошла дом, проверяя, не вернулись ли родители со своей пакостнической работы. А потом высунулась из окна башни с подзорной трубой и внимательно осмотрела сад, чтобы убедиться, что Ма и Па не наслаждаются грязевыми ваннами в лунном свете, наложив на лицо маски из лисьих какашек, – это был их любимый способ расслабиться после утомительного ночного пакостничества. Никому не хотелось, чтобы её родители застали на своём участке дядюшку Язву и Сета. Малисе пришлось бы выслушивать ругань по этому поводу, наверное, миллионы лет, не меньше!

Удостоверившись, что дома никого нет, Малиса приоткрыла скрипучие кованые ворота и впустила дядюшку Язву и Сета в сад за домом. Они пробрались между зарослями бурьяна и кое-как преодолели трясину, так и норовившую засосать их ноги в холодные сырые глубины. Малиса по-прежнему не выпускала из рук урну дедушки Флоруса. Дядюшка Язва едва не лишился ботинка, а Малисе и Сету пришлось общими усилиями тянуть его за тонкие руки, пока трясина не выпустила дядю с разочарованным чавканьем.

– Ах, наша старая игровая площадка, – ностальгически вздохнул дядюшка Язва, выгребая из ботинок густую болотную слизь. – Помню, как я разряжал тут медвежьи капканы, пока твой отец вынюхивал в бурьяне слизняков. Мы провели здесь столько упоительных часов, пуская в старого дедушку Злобста огненные стрелы! Счастливые были деньки!

Наконец они добрались до лужайки, посреди которой высилось строение из белого мрамора, похожее на римский храм: с колоннами у входа и фронтоном, на котором висели, отдыхая, летучие мыши. Со стен мавзолея щерились, как пучеглазые стражи, каменные морды гаргулий, с резных мраморных фризов, отпугивая чужаков, скалили клыки всякие мифические твари. Дядюшка Язва утёр капельки пота с бровей и застыл, выпрямив спину, возле большого надгробия посреди кладбища домашних животных вокруг мавзолея. Надпись на могильном камне гласила: «Здесь покоится Морок, любимец семьи».

– А кто он, этот Морок? – спросил Сет.

– Наш пёс, – ответила Малиса. – Па любил кататься на нём верхом, и меня сажал рядом с собой. Он был самой крупной адской гончей во всей Британии. – Малиса нежно улыбнулась приятным воспоминаниям.

– И самой старой. Представь, он мог сожрать целого быка всего за пару укусов, – прибавил дядюшка Язва, утирая платочком непрошеную слезу. – Он был лучшим другом моего детства, когда я рос в доме Злобстов. Мне всегда так сладко засыпалось под его заунывный лай.

Сет, вскинув брови, с жаром сказал:

– До чего же вы странная семья. Мне очень, очень нравится.

– Спасибо, – поблагодарила Малиса.