Малиса в Подмирье

– Ты уверена? – переспросил дядюшка Язва с оттенком испуга в голосе.

– Другого способа нет, – ответил Сет.

– А может, я лучше спрячусь здесь… – сказал дядюшка Язва. – То есть я хотел сказать, подожду здесь. Покараулю, пока вы будете там разбираться.

Малиса и Сет переглянулись, вскинув брови. Сет прислонил велосипед к дереву, и друзья вдвоём двинулись вдоль ограды дальше. Где-то на полпути до угла они нашли дыру в сетке, пролезли в неё и прокрались к месту раскопок. Рабочие были слишком заняты, бережно очищая от пыли древние глиняные черепки, чтобы заметить, как двое ребят подобрались к фургону и заглянули внутрь.

Кузов фургона оказался битком набит костями в прозрачных пакетах, ящиками с римскими монетами и всякой утварью, а также глиняными погребальными урнами. Наклонившись к самому уху Сета, Малиса шепнула:

– Я заберусь внутрь и поищу кости дедушки Флоруса. А ты отвлеки тут всех, чтобы они меня не заметили.

Сет кивнул.

– Поосторожнее только! – шепнул он. А потом бесшумно побежал назад к дыре в сетке, пролез на другую сторону, снова высунулся и закричал: – Эй, послушайте! Кажется, мой пёсик свалился в какую-то вашу яму. Тут в сетке дырка, и он забежал на стройку. Я слышу, как он скулит, но не вижу его отсюда. Вы мне не поможете его найти?

Рабочие тут же побросали свои дела и окружили Сета. Малиса поняла: сейчас самое время. Она быстро забралась в кузов фургона и принялась осматривать мешки в поисках каких-нибудь намёков на останки дедушки Флоруса. К счастью, все мешки и ящики были тщательно подписаны, и Малисе не нужно было тратить время на проверку каждого. Здесь были ещё и погребальные урны: глиняные сосуды с костями римлян, оставшимися после кремации. Все они были тщательно завёрнуты в упаковочную плёнку и мешковину для безопасной перевозки. «Уф, – подумала Малиса. – Вот возни-то с ними будет!»

Снаружи Сет и рабочие были заняты поисками несуществующего пёсика, а дядюшка Язва прятался – точнее, караулил – где-то позади жёлтого экскаватора.

Малиса всё ещё копалась среди извлечённых из земли находок, аккуратно доставая узорчатые урны и высматривая приметы того, что одна из них может хранить в себе кости дедушки Флоруса, как вдруг снаружи грянул громкий свисток бригадира.

– Так, ребята, – крикнул он. – Хватит на сегодня. Нужно отвезти всё, что мы накопали, в музей на анализ. Придётся парнишке теперь искать своего пёсика собственными силами.

Дальше всё случилось одновременно.

Рабочие неохотно оставили Сета и начали стягиваться к своим местам и фургону.

Тем временем дядюшка Язва доковылял на своих роликах вдоль ограды до самой дыры, решив оказать помощь Сету и Малисе. К сожалению, в этот миг ветерок сменил направление, и лавандовый аромат мыла дядюшки Язвы втёк прямо в ноздри дремавшему сторожевому псу, который тут же проснулся в отвратительном настроении, подскочил, яростно залаял и, брызгая слюной, ринулся на сыщика с одержимым блеском в налитых кровью глазах – так уж вышло, что этот пёс на дух не выносил запаха лаванды.

Сет, пытаясь снова привлечь к себе внимание рабочих, чтобы дать Малисе время покинуть фургон, побежал за ними, вопя и размахивая руками, но споткнулся в темноте о бронзовую голову какого-то центуриона и полетел вверх тормашками прямиком в разрытую могилу. Из-за бешеного лая сторожевого пса, который устроил форменный ад на другом конце стройплощадки, его криков о помощи никто не услышал.

Малиса уже собиралась выпрыгнуть из фургона, как вдруг кусок мешковины, в которую была завёрнута одна из урн в глубине кузова, сполз вниз, открыв нарисованную на глиняном боку копну белых волос. Малиса бросилась к ней и протёрла запылённый бок урны рукавом. На неё с улыбкой смотрело то же дружелюбное лицо, которое она видела на портрете в доме Королички.

– Нашла! – выдохнула Малиса и торжественно прижала урну к груди.

В эту самую минуту снаружи послышался хруст гравия под тяжёлыми шагами, чьи-то громкие голоса – и Малиса осознала, что сбегать ей уже поздно. Она лихорадочно завертела головой, пытаясь найти, где бы спрятаться, и её взгляд упал на большой упаковочный ящик. Не теряя времени, она втиснулась в него, не выпуская из рук урну дедушки Флоруса, и потянула на себя крышку, которая закрылась со звучным «ЩЁЛК».

Бригадир захлопнул дверцы фургона и грохнул по стенке кузова кулаком.

– Готово, поезжай! – крикнул он.

Мотор взревел, и фургон, подпрыгивая и переваливаясь на ухабах и рытвинах, покатил прочь со стройплощадки, увозя с собой запертую в ящике Малису. До неё донёсся удаляющийся крик бригадира:

– Ладно, ребята, даю вам перерыв попить чайку, у вас полчаса!

Рабочие побросали инструменты и дружно потянулись к круглосуточному кафе на углу возле стройплощадки.