МАЛОЕ ПРЕКРАСНО Экономика, в которой люди имеют значение

С точки зрения буддиста, в этих рассуждениях истина ставится с ног на голову, потому что благам придается большее значение, чем людям, а потреблению — больше значение, чем созидающей деятельности. Мы переносим акцент с рабочего на продукт работы, то есть с человека на то, что стоит ниже человека, и оказываемся во власти сил зла. Буддистское экономическое планирование было бы с самого начала ориентировано на полную занятость, а его первоочередной целью было бы дать работу каждому, кто нуждается во «внешнем» рабочем месте. Буддист максимизировал бы занятость вместо того, чтобы максимизировать производство. Женщины, в большинстве своем, не нуждаются во «внешнем» рабочем месте, поэтому широкомасштабная занятость женщин в офисах или на заводах рассматривалась бы как признак серьезного экономического просчета. В частности, позволять матерям маленьких детей работать на заводах, пока их дети растут беспризорниками, было бы, в глазах буддистского экономиста, столь же экономически нецелесообразным, как в глазах современного экономиста — наем квалифицированного рабочего в солдаты.

Тогда как материалиста интересуют главным образом блага, буддиста — освобождение. Но буддизм — это «Средний путь», и поэтому он ни в коем случае не противоречит материальному благополучию. Путь к освобождению преграждает вовсе не благосостояние, а преданность благосостоянию, не наслаждение приятными вещами, а одержимость ими. Таким образом, ключевые понятия буддистской экономики — простота и ненасилие. С точки зрения экономиста, чудо буддистского жизненного уклада заключается в его совершенной рациональности — поразительно малые средства ведут к чрезвычайно удовлетворительным результатам.

Современному экономисту очень трудно понять сказанное. Он привык мерить уровень жизни объемом годового потребления, постоянно предполагая, что тот, кто потребляет больше, «состоятельнее» того, кто потребляет меньше. Буддистский экономист оценил бы такой подход как безмерно иррациональный, поскольку потребление — лишь средство обеспечить человеческое благополучие, то целью должно быть достижение максимума благополучия при минимуме потребления. Если, например, одежда нужна для поддержания достаточно комфортной температуры и привлекательного внешнего вида, то задача состоит в том, чтобы эти функции выполнялись при наименьших возможных усилиях, то есть предпочтение следует отдавать долговечной одежде, производство которой требует как можно меньше тяжелого труда. Чем меньше нужды в тяжелом труде, тем больше сил остается для искусства и творчества. Высшей степенью экономической нецелесообразности было бы, скажем, прибегать, как это делают на современном Западе, к портняжному делу, в то время как намного лучшего результата можно достичь, умело облачаясь в простые куски ткани. Верхом неосмотрительности было бы изготавливать быстро изнашивающуюся одежду, и верхом варварства — уродливую, с виду поношенную или вульгарную. Сказанное по поводу одежды равным образом относится ко всем предметам человеческих потребностей. Владение собственностью и потребление — это лишь средства для достижения целей, а буддистская экономика представляет собой систематическое учение о том, как достичь целей минимальными средствами.

Вместе с тем современная экономика в качестве единственной цели всякой экономической деятельности рассматривает потребление, принимая за средства факторы производства — землю, труд и капитал. Короче говоря, буддистская экономика стремится с помощью оптимальных моделей потребления максимизировать человеческое чувство удовлетворенности, а современная — с помощью оптимальных моделей производства максимизировать потребление. Нетрудно понять, что образ жизни, нацеленный на оптимальное потребление, требует значительно меньше усилий, чем образ жизни, подчиненный стремлению к максимизации потребления. Поэтому не стоит удивляться, что, скажем, жизнь бирманца куда меньше отягощена заботами, чем жизнь гражданина Соединенных Штатов, несмотря на то, что количество трудосберегающего оборудования, используемого в Бирме, — капля в море по сравнению с тем, что задействовано в США.

Очевидно, что простота и ненасилие тесно связаны. Оптимальная модель потребления, позволяющая людям достигать высокой удовлетворенности средствами относительно незначительного потребления, дает им возможность вести жизнь, свободную от серьезного давления и забот, и выполнить основное предписание буддистского учения: «Прекрати творить зло; старайся творить добро». Поскольку материальные ресурсы нигде не безграничны, очевидно, что люди, удовлетворяющие свои потребности за счет скромного использования ресурсов, с меньшей вероятностью будут друг с другом на ножах, чем те, кто зависим от высоких темпов их использования. Равным образом, люди, живущие локальными самодостаточными сообществами, с меньшей вероятностью окажутся вовлечены в масштабное насилие, чем те, чье существование зависимо от всемирной торговой системы.