Малороссийская проза

Орина. Иван «милая дитина», можно без греха сказать. Разумнее, работящее его трудно между парнями в городе найти. Услужлив, почтителен, все его знают за отличного; но как за него отдать? Наша бедность, его недостатки – чего доброго ждать? Хоть бы им на первое обзаведение сколько-нибудь, пошли бы помаленьку жить и приобретать трудами своими.

Гаркуша. А много ли по твоему расчету нужно им на первое обзаведение?

Орина. Известно, мало ли чего надобно! Как ни думай, а необходимо нужно рублей пятьдесят. А где взять такую сумму?

Гаркуша. О владыко господи! А сколько тысяч рублей проигрывают, проматывают, пускают на ветер без всякого удовольствия себе и другим! Здесь же только и нужно пятьдесят рублей, чтобы за эту ничтожную сумму устроить благо и спокойствие целого семейства! (Задумывается. Стучат в окно особым образом.)

Гаркуша (встрепенувшись). А! это из наших. Наталка! впусти его сюда.

Орина (испугавшись). Ах, нам лихо!.. Теперь как ваши товарищи пришли, то вы нас возьмете и порежете.

Гаркуша (с досадою). Полно пустяки городить. Стара, а нерассудлива. Видела, как швырнул Ивана? а вас бы ногтем раздавил, не дожидаясь товарищей. К чему мне душить вас… Отопри скорее, Наталка. (К Ивану, крепко струсившему.) А ты чего так жмешься? Не получил ли ты от меня урока? Ну, и кончено. Счастлив ты, что не при моих затеял ты свои проказы.

Входит Довбня.

Гаркуша. Какими судьбами? А дети где?

Довбня. Чуть не пропали, батьку! Пробирались порознь, как ты указал, мимо города, но как прижучила погода, тогда, нечего делать, аукнулись и в силу добрались до города.

Гаркуша. Все ли и здоровы ли?

Довбня. Жид з Горбанем где-то пропадает, не отыскали. Жаль Горбаня, а жиду туда и дорога.

Гаркуша. Что вы его не любите? Не замечаете, как он ретива желает услужить мне.

Довбня. Их же брат, целуя, отдавал на смерть. Чуть и наш не из того ли колена. Товпыга, батьку, не сможет еще с печи слезть, перезяб очень; так я явился. Не будет ли какого дела?

Гаркуша. Перезяб и кинулся на печь. По-нашему ли это? Приказал бы себя обдать холодною водою, скорее бы вышел мороз. Как же ты меня нашел?

Довбня. Добравшись до города, мы прямо к нашему шинкарю. Никого из прихожих не было, так мы, запершись, отогрелись и отдохнули порядком. Городничиха, батьку, вас никак не чает скоро в здешние места. Она считает, что вы на Запорожье.

Гаркуша. Пусть надеется, а сама по-прежнему проказничает; но упаду ей как снег на голову. Кто же сказал, что я здесь?

Довбня. Горобец привел меня сюда.

Гаркуша. Я его отправил отсюда с моим конем к нашему Максиму и не надеялся, чтобы вы там были. Conduxit nos fatum. (Судьба нас свела.) Теперь пока за погодою нет дела никакого, только кого бы послать к городничихе объявить ей память мою об ней. Товпыга недужает, а жид где-то пропадает. Не придумаю, кого бы послать?

Довбня. Я же у вас на что?

Гаркуша. Тебя узнает сразу как адъютанта гостившего у нее генерала.

Довбня. Пусть узнает. За мною пойдут из наших сколько человек.

Гаркуша. Правда твоя. Нам не след бояться ее. Сбегай же к Максиму, спроси бумаги и чернил, да в кобуре у меня там сверток. Принеси сюда и наряди охотников для охранения посла моего к пани городничихе. Нечего делать. И дурень может наделать столько зла, что десять умных не исправят.

Довбня ушел, а Гаркуша, продолжая расспрашивать хозяйку, когда и на сколько чего отнято, считал по пальцам что-то. Потом трунил над ретивостью Ивана услужить городничихе, не одобрял поступка его, но в то же время внушал ему, что если бы начальство послало его за чем, то он уже, несмотря ни на что, хотя бы на явную смерть идти, но должен приступить к исполнению приказанного.

Затем возвратился Довбня с бумагою и чернилами; принес также небольшой сверток, зашитый в клеенку. Гаркуша тут же написал сле дующее:

«Приятелька моя, Степанида!

Ты все не перестаешь беситься. Гляди, чтоб не было паче первого. Ради дружбы нашей пришли мне чрез сего подателя пятьсот рублей. Погода отбила меня от моих, и при мне денег ни гроша, а нужда встретилась неожиданно. Знай, голубка, что сим ты платишь часть старого долга. Остальное я сам получу с процентами. Остаюсь

всегда тебе добра желатель

Гаркуша

».

Свернув записку и дав Довбне секретно наставления, как вести себя в этом щекотливом посольстве, отправил его, а сам продолжал беседовать с хозяйками, обращаясь иногда и к Ивану с наставлениями, прикрашенными, как водится у малороссиян, шуточками.