Мальтийские игры, или Печальная симфония в си миноре

Он никогда не видел ее, но всегда знал о ее существовании. Света. Так ее звал отец. Светочка. Она была старше Стаса на пять с половиной лет. Света с мамой уехали в Америку, когда ей было всего два года. Отец тогда не захотел никуда уезжать, ждал, что через год-два они вернутся, но Ольга – его жена и мама Светы – сказала ему «не жди, мы не вернемся», и он женился второй раз. Потом родился Стас. Получается, что у них один отец – Дмитрий Сергеевич Малых. Так что Света Малых – его родная сестра. В Америке она поменяла имя. Но поменяла как-то очень интересно: из Светы она превратилась в Клер (clear по-английски – светлый, ясный), в общем, суть имени не изменилась. И фамилию она подобрала близкую русской: Майнер (minor – можно перевести как «малый»). Имя и фамилия шли ей невероятно: она была светловолосая, сероглазая и, главное, очень открытая, светлая девушка. И такая маленькая, изящная, хрупкая. Так говорил отец, бабушка, так следовало из ее писем, которыми он с ней обменивался по «электронке» в тайне от родителей. Стас был так счастлив, что у него есть взрослая сестра – американка Светка.

Стас помнил тот апрельский вечер пять лет назад, когда он вернулся из института, а в доме происходило что-то ужасное, и незнакомая ему атмосфера беды и утраты пропитала все вокруг. И даже запах… Лекарств и горя. Отца на носилках уносили в машину скорой помощи (инфаркт!), мама плакала и умоляла докторов разрешить ей быть рядом с ним, она бежала вниз по лестнице вслед за санитарами и, в конце концов, уехала на скорой вместе с отцом, а бабушка сидела на кухне и плакала, вытирая фартуком слезы, рассматривая фотографии и тихонько приговаривая: «Деточка моя, Светочка, внученька моя родная».

И он, двадцатилетний парень, закрылся в своей комнате, рыдал тихо, поскуливая, как собачонка. Ему было жалко сестру, отца, бабушку, неизвестную женщину Ольгу – мать Светы, маленького Тимку – племянника, у которого теперь не будет мамы, было жалко себя, ведь через два месяца они с отцом и бабушкой собирались поехать в Америку и увидеться, наконец, с такой далекой, но, как оказалось, такой родной Светкой.

Уже позже ему сказали, что Света не просто умерла, а погибла при археологических раскопках. Но где и как все это произошло, он не знал. Отец долго и с трудом выкарабкивался из болезни, мама ухаживала за ним, как могла, бабушка замкнулась в себе и, казалось, дома больше не вспоминали об этой трагедии. Вернее, помнили все, но по какому-то молчаливому согласию никто об этом не говорил. Но Стас видел, с какой любовью и страданием отец рассматривает фотографии своей дочери, как вздыхает и вытирает глаза. И еще он слышал однажды, с какой нежностью отец говорил по телефону с той – другой – женщиной, которой было, наверное, намного труднее пережить эту боль: общая беда их объединила и примирила.

А сейчас Стас находится на Мальте, в стране, которая забрала у него Свету – его сестру. И он по-новому решил взглянуть на все события, которые произошли за эти несколько дней. Начиная с того, что его отправили вместе с Ингой в командировку. Значит, он не просто «атрибут», а он – часть в сценарии. И Стас решил, что не уедет отсюда, пока не узнает, что происходит с ними на острове, и пока не разберется в том, что произошло тогда, пять лет назад. Как погибла Света, его сестра? Нет, он будет называть ее Клер. Как же погибла Клер?

Что он знает об этом? Клер Майнер и Игорь Силин пошли исследовать неизвестные пещеры на острове Гозо. И не вернулись. Их нашли через три дня – неживых. Клер – историк, исследователь древних цивилизаций, археолог. А вот почему с ней вместе оказался Игорь – русский тележурналист, далекий от всех этих изысканий, который вел достаточно богемный образ жизни? «Хотя, нет, тут я неправ, думая, что это странно, – рассуждал Стас, – Игорь, возможно, хотел сделать репортаж о чем-то неизведанном, и Клер могла помочь в этом. Ведь были же у него потрясающие репортажи об Африке».

Сегодня вечером Инга все же рассказала Стасу о тех событиях, но рассказала так, как она это видела и понимала. Что не может быть объективным. К тому же у него сложилось впечатление, что она не договаривает. Не врет, нет, а просто кое-что утаивает. Что?

И еще. Его неприятно поразило отношение Инги к Клер: она считала ее виновной в смерти Игоря. Инга не говорила об этом явно, но по ее отношению, манере выражения мыслей, каким-то неуловимым намекам это угадывалось «между строк». А может, ему так показалось? Ведь когда он понял, что речь идет о его сестре, весь рассказ приобрел совсем другую окраску. Стас уже не мог быть объективным слушателем. К тому же это осознание выключило его на какое-то мгновение из беседы, и ему стоило немалых усилий вновь сосредоточиться на рассказе и сохранить спокойствие. Поэтому, когда он вышел от Инги, то почувствовал облегчение от того, что может остаться наедине со своими мыслями и чувствами.