Малые войны

Радко Дмитриев блистательно справился с своей задачей. «Указания военной науки, — говорить Н. П. Мамонтов в своей книге «С болгарскими войсками от Балкан до Чаталджи», — определяют среднюю скорость армии из нескольких корпусов— 10 или 15 верст в день, при благоприятных условиях, дорогах, удобных для похода, и т. д.

На всем протяжении от Балкан до Лозенграда дороги были размыты десятидневными ливнями, обратившими пахотные поля в непроходимые трясины.

По непролазной грязи войска третьей и первой армий, буквально на плечах людей вывозя артиллерию и обозы, уже на третьем переходе, со скоростью 35 и 40 верст в сутки, вступили на турецкую территорию, нарушая все предположения турок».

Из Лозенграда или Киркилиссе турки думали создать сильный укрепленный лагерь, не уступающий Адрианопольскому, но к началу войны успели построить только две долговременные батареи на востоке и на западе от города; остальные укрепления не были закончены, но гористая местность к северу и западу от Лозенграда дала возможность туркам сильно укрепить позиции.

У Лозенграда были расположены весь третий армейский корпус и некоторые части других корпусов, всего до 45,000 человек, т. е. на половину менее того количества солдат, какое насчитывали болгары в армиях Радко Дмитриева и Кутинчева.

Войсками командовал Махмуд-Мухтар-паша, сын известного Гази-Мухтара-паши. Главнокомандующий восточной армией турок Абдуллах-паша находился в это время в Люле-Бургасе.

Турецкий главнокомандующий, не ожидавши так скоро наступления болгар, считал Лозенградскую позицию вполне обеспеченной, тем более, что к ней подвигался уже шестнадцатый армейский корпус в количестве 30,000 человек, а с его прибытие 75,000 турок, сосредоточенных в укреплениях Лозенграда, представляли-бы действительно серьезную преграду армиям Радко Дмитриева и Кутинчева.

Но, к несчастью для турок, 16-й корпус опоздал...

8 октября третья болгарская армия перешла границу и двинулась по шести направлениям к Лозенграду, стараясь охватить оба фланга турецкой армии.

9 октября разыгрался бой под Эреклером, где турки заняли передовую позицию с трех-ярусной обороной крутых скалистых хребтов.

Болгарские войска, рвавшиеся в штыковую атаку,—знаменитый удар «на-нож»,—не остановились перед тяжелой задачей — фронтальной атакой позиции турок, представлявшей естественное укрепление.

Их блестяще поддержала артиллерия, засыпавшая турецкие батареи дождем гранат и шрапнели.

Один из турецких дезертиров, македонец родом, участник Эреклерского боя, очень картинно рассказывал Н. П. Мамонтову о том ужасном впечатлении, какое произвела меткая стрельба болгарских орудий на турок.

— Как только наша батарея,—рассказывал он,—открыла огонь, тотчас-же на нее обрушился ураган снарядов болгарской артиллерии, для нас невидимой. Мы все бросились от орудий врассыпную прятаться, кто куда...

Командир батареи первым вскочил на коня и ускакал в Лозенград, офицеры — за ним... Нам нечего было дольше оставаться под этим адским огнем: кто пешком, кто верхом на артиллерийских лошадях с перерубленными постромками помчались к городу, думая найти в нем спасение. Все орудия и зарядные ящики были оставлены на месте; мы даже не вспомнили о наших ранцах, палатках и шинелях, сложенных в окопах...

В то время, как второй Искерский полк штурмовал Элеклерские высоты, войска генерала Бояджиева атаковали турок у Эскиполоса, а дивизии генералов Тенева, Тошева и Бражеринова направили удар на Селиолу и Гечкенли{1}.

Вот что говорит генерал Тошев в своем приказе по дивизии:

«9 октября, в день славного боя при Селиолу, молодцы-тырновцы и софийцы впервые померялись силами с вековым врагом, разбили его и гнали десятки верст.

Пехота, развернувшись из походного порядка, бегом понеслась, как вихрь, неудержимо и безостановочно на штурм неприятеля. Воспламененные боевым порывом, софийцы и тырновцы не имели времени для стрельбы: они ринулись вперед с громогласным «ура» на густые турецкие массы, развертывавшиеся южнее. Артиллерия могущественно покровительствовала их неудержимому напору.

Бой начался в 2½ часа дня, а уж в 3½ часа турецкие батареи были принуждены отступить на вторые позиции, пехотные линии оттиснуты к «могилам» у с. Гечкенли, а по шоссе Киркилиссе— Адрианополь чернелись массы турок, старавшихся пробиться к Адрианополю.

Наша артиллерия перенесла огонь на них. Турки были принуждены повернуть к югу; турецкие батареи от нашего огня замолкают; пехота стремительно летит к «могилам»; везде раздается «ура», победное, всесокрушающее!

Падает сотня убитых, сотни раненых покрывают землю, но «ура" продолжается...

Турецкие батареи взяты, неприятель окончательно разбить и обращен в полное бегство на юг!

В этот славный для дивизии день две Цареградкие дивизии, которые слывут отборными среди турецких войск, в течение 3 часов сокрушены двумя полками тырновцев и софийцев, отдают свои батареи и позорно бегут.

Поэтому бешеная атака при Селилу не только разрушила планы турок, но и внушила турецкому солдату ужас перед болгарским оружием.