Малые войны

Командующий первой армией генерал Кутинчев в молодости был учителем первоначальной школы в Рущуке; затем во время сербско-болгарской войны он уже командовал одной из дружин 5-го Дунайского полка, заменив раненого командира, и участвовал в боях при Цариброде и Пироте. Храбрый, находчивый и решительный генерал Кутинчев совершенно чужд специальному военному образованию, но за то в его распоряжении находился, в качестве начальника штаба, один изъ лучших офицеров генерального штаба, бывший военный агент в Петербурге, полковник Попадопов, участник Маньчжурской войны 1904—1905 гг.

Командующий второй армией генерал Иванов окончил русскую академию генерального штаба и отличился в сербско-болгарскую войну. После этой войны генерал был три года военным министром.

Командующий третьей армией, — «наш Радко», как зовут сто болгары, — еще в освободительную войну 1877 — 78 гг. поступил добровольцем-проводником в лейб-гвардии Уланский Её Величества полк и уже тогда выдвинулся своей беззаветной храбростью. После войны Радко Дмитриев окончил Софийское военное училище, а затем приехал в Россию, где поступил в Константиновское военное училище, закончив свое военное образование в нашей академии генерального штаба.

Вернувшись на родину, он, в качестве, помощника начальника штаба западного отдельного корпуса, во время войны с сербами получил боевое крещение в сражениях при Драгомане, Планице и Пироте.

Он был в числе тех офицеров, которые заставили Александра Баттенбергскаго отречься от престола Болгарии. Это обстоятельство заставило Дмитриева эмигрировать и он вновь очутился в России.

Десять лет прокомандовал Радко Дмитриев ротой в нашем 15-м гренадерском Тифлисском полку и лишь в 1898 году вернулся в Болгарию.

Этот несомненный герой Балканской войны в настоящее время назначен посланником в Петербург.

Назначению командующих отдельными армиями было сделано чрезвычайно удачно, как это и доказано ими на деле, что-же касается назначения фактическим главнокомандующим генерала Саввова, то этот выбор ни в каком случае нельзя назвать удачным.

Саввов также окончил нашу академию генерального штаба, также участвовал в сербо-болгарской войне и даже был военным министром во время господства стамбуловцев. Один из военных корреспондентов, Н. П. Мамонтов, дает такую характеристику этому человеку, которому пришлось сыграть в последней войне первенствующую роль:

«Популярный лишь среди своих партийный единомышленников (стамбуловцев), Саввов действительно знает военное дело, но он— эгоист до мозга костей и ради того, чтобы выдвинуть себя на первый план, не стесняется нарушать инициативу подчиненных и препятствовать им приводить в исполнение их вполне целесообразные планы».

Из дальнейшего изложения нашего очерка читатели убедятся, насколько была верна такая характеристика.

Вооружение болгарской армии было превосходно: артиллерия была лучше турецкой. Несомненными дефектами в армии были: малочисленность кавалерии и, в особенности, крайний недостаток врачей и полная неорганизованность госпитальной и санитарной части.

План компании, в составлении которого принимали участие генералы Саввов и Фичев, а также сербский военный министр генерал Путник, в главнейших своих чертах, заключался в следующем. Черногорской, сербской и греческой армии выпадала второстепенная задача на македонском театре войны; главный удар туркам должны были нанести болгары: первой и третьей армиям (генералы Кутинчев и Радко Дмитриев) приказано было быстро двинуться к югу через Лозенград (Киркилиссе) к Константинополю, а вторая армия (генерала Иванова) предназначалась для обложения Адрианополя и полного его изолирования.

Таким образом на первый план ставилась операция под Лозенградом; для этой цели (См. карту № 1, стр. 10) третья армия двигается на Лозенград, а вторая — на Селиолу, в разрез между силами турок, сосредоточенными в Адрианополе и Лозенграде.

6 октября перед фронтом болгарских войск был прочитан манифест об объявлении войны и войска первой и третьей армии (около 100,000 штыков) быстро двинулись на юг. Если турки были плохо осведомлены о положении болгарских армий и плане войны, то, наоборот, болгары отлично знали почти все, что делалось у турок. Многочисленные, ежедневно прибывавшие беженцы из Фракии доставляли не мало драгоценных для болгар сведений.

Болгары знали, что турецкая мобилизация происходила из рук вон плохо; что укрепления у Лозенграда, возводимые турками, по указанию германского инструктора турецких войск Гольц-паши, находятся в зачаточном состоянии; что число войск, занимающих Лозенград, не превышает 45,000 человек; что, подкрепления, направленные к ним, запоздали.

Все это властно указывало генералу Радко Дмитриеву на то, что весь успех лозенградской операции заключается в быстроте натиска.