Малые войны

В тот-же день без выстрела была занята неповрежденная станция «Мустафа-паша» и лежащий на обоих берегах р. Марицы город того-же названия. Турки, поспешно оставив Мустафа-пашу, даже не позаботились взорвать мост через Марицу, чем, конечно, облегчили движение второй болгарской армии к Адрианополю.

В те дни, когда шли бои под Лозенградом, войска второй болгарской армии приступили к обложению Адрианополя, постепенно занимая окружающие его высоты и устанавливая осадные батареи.

На четвертый день обложения болгарам удалось прорвать водопровод, снабжавший город питьевой водой; гарнизону и населению Адрианополя пришлось пользоваться мутными и нездоровыми водами Марины и Тунджи.

Под Адрианополем потянулись дни длительной осады, причем все вылазки турок не имели успеха, и кольцо, обложения Адрианополя крепло с каждым днем.

При описании действий 1-й и 3-й армий (Кутинчева и Радко Дмитриева) мы остановились на дне 11 октября, когда болгарские войска вступили в Лозенград.

Войска генерала Радко Дмитриева расположились в городе и его окрестностях, а дивизии генерала Кутинчева стали биваком недалеко от поля боя у Селиолу, на ведущей к Баба-Эски дороге.

После разгрома под Лозенградом турецкие войска потеряли веру в начальников, а начальники — в войска.

Вот что, например, телеграфировал Махмуд-Мухтар-паша, командовавший турецкой армией под Лозенградом, своему отцу:

«Это не войска, а сволочь (!)! Солдаты думают лишь о том, как-бы скорей добраться до Стамбула, куда их влечет запах константинопольских кухонь. С такими войсками успешно обороняться невозможно...».

Подлинник этой телеграммы был найден в полевой сумке раненого турецкого офицера генерального штаба, захваченного болгарами при отступлении турок от Лозенграда.

Главнокомандующий восточными армиями турок Абдуллах-паша в письме к великому визирю писал после Лозенградского погрома:

«Чтобы не очутиться в еще худшем положении, прошу уладить вопрос дипломатическим путем».

Бегство турок из Лозенграда продолжалось до селения Яни и г. Визы; они смяли шедшие к ним из Константинополя па поддержку войска и увлекли за собой, в этом беспорядочном бегстве, целый 16-й корпус.

Только около Визы, в шестидесяти верстах от Лозенграда, остановилось безумное бегство армии.

А между тем, вместо энергичного преследования на голову разбитых турок, третья и первая болгарские армии остановились и с 11 до 14 октября не только не преследовали неприятеля, но и соприкосновение с ним временно было утрачено.

Этот перерыв в военных действиях, эта потеря дорогого времени, по-видимому, объясняются двумя причинами: во-первых, страшным утомлением болгарской пехоты, совершившей в короткое время пять форсированных переходов (два последние —с боем), а, во-вторых,—крайним недостатком кавалерии (по одному эскадрону на дивизию).

Как-бы то ни было, эти три потерянные болгарами дня дали возможность туркам не только оправиться, но и перейти в наступление.

Остатки разбитой под Лозенградом турецкой армии с 11 по 34 октября блуждали по всем направлениям к югу от Лозенграда и, наконец, скопились у г. Визы и Люле-Бургаса.

В Визу прибыл командовавший ими под Лозенградом Махмуд-Мухтар-паша, которому удалось остановить увлеченный лозенградскими беглецами 16-й корпус и сформировать новые сводные дивизии из подошедших от Константинополя редифов.

У Люле-Бургаса командир четвертого корпуса Абук-паша собрал до 60,000 человек, опоздавших к лозенградскому бою.

Главнокомандующий восточной турецкой армией Абдуллах-паша, видя, что он вновь располагает армией в 120,000 человек, избрал позицию для упорного оборонительного боя за рекой Карагач между Бунар-Гиссаром и Люле-Бургасомъ, на протяжении 35 верст.

По его расчетам, 120,000 турок на укрепленной позиции, фронта которой был прикрыть болотистой рекой Карагач, смело могли рассчитывать остановить обе болгарские армии.

14 октября Махмуд-Мухтар паша перешел в наступление и от Визы перевел главные свои силы къ Бунаръ-Гиссару. (См. карту № 2 на стр. 42).

В этот-же день турецкие войска вошли в соприкосновение с сторожевым охранением пятой дивизии ген. Христова у Бунар-Гиссара, и болгары должны были податься назад, к Яни.

Одновременно и авангард четвертой дивизии ген. Бояджиева был оттеснен турками. 15 октября Радко Дмитриев приказал всем своим трем дивизиям (4, 5 и 6) наступать, развернув их на фронте Яни — Люле-Бургас.

Командующему 1-й армией генералу Кутинчеву было послано приказание как можно скорее идти к Люле-Бургасу для овладения левым флангом турецкой оборонительной позиции.

16 октября наступление болгар было остановлено, и положение становилось критическим, тем более, что войска ген. Кутинчева к этому времени еще не могли подойти, задержанные бездорожьем.

17 октября турки сами перешли в наступление...

Генерал Христов просил подкреплений, но, вместо резерва, получил следующую лаконическую записку Радко Дмитриева: «Умрите на ваших позициях, но их не отдавайте».

Это происходило на левом фланге болгарских войск, а, на правом — дивизия ген. Тенева едва сдерживала порывавшихся обойти ее турок.