Малыш и Буйвол

— Ладно, хватит, — сказала ведьма и сняла с пореза напитавшийся кровью клок волос. Она помяла его в руках, понюхала. Сказала удовлетворенно:

— Хорошо.

Потом шепнула что-то, провела ладонью над раной, и кровь сразу загустела, остановилась. Буйвол несколько раз сжал кулак, недоверчиво коснулся запястья кончиками пальцев.

— Что? — усмехнулась ведьма. — Никогда не видел, как кровь заговаривают?

— Нет, — сказал Буйвол.

— Дело нехитрое… Чем на себя пялиться, лучше посуду вымой, — сказала ведьма, и Буйвол безропотно подчинился, стал убирать со стола, чем немало удивил Малыша.

И вдруг в задернутое окошко что-то с силой ударилось, раздался скрежет, словно что-то острое царапало стекло. Какая-то тень заслонила свет.

Ведьма, повернувшись, отдернула тонкую занавеску и изменилась в лице.

В окно заглядывали огромные желтые глаза. Острый загнутый клюв скрипел по стеклу.

Чудище ломилось в дом.

— Они здесь, — сказала ведьма. — Я знала. Знала!

Малыш вскочил, подхватил с пола колчан и лук, выхватил стрелу, натянул тетиву, целя в окно. Круглые нечеловеческие глаза таращились на него, раззевался птичий клюв.

Филин!

— Кто? — Буйвол с мечом наготове уже стоял возле стены, прижавшись к ней спиной.

С треском и звоном вылетело окно. Огромная птица, разметав собранную Буйволом посуду, упала на стол, свалилась на п°л, забилась среди осколков стекла, пачкая кровью соломенный коврик. Меж распластанных переломанных крыльев железной занозой торчала короткая стрела с кожаным оперением.

— Арбалет! — крикнул Малыш, предупреждая напарника.

И его услышали. На улице захохотали, завопили незнакомые голоса. Еще одна тяжелая стрела влетела в высаженное окно, ударилась в печь, выбив из кирпичей красную пыль, осыпав побелку.

— Воры! — надрывался кто-то на улице. — Я вас всех проучу! Проучу как следует!

— Дверь моя! — выкрикнул Буйвол.

Ведьма сидела на полу и отрешенно гладила перья умирающей птицы.

Малыш быстро выглянул в окно, сразу отшатнулся.

Никого не видно. Прячутся в кустах, за деревьями. Судя по голосам, человека четыре. Немного. Но, быть может, остальные просто молчат.

— Никого не вижу! — крикнул он.

Буйвол был за перегородкой в комнате; стоял возле чуть приоткрытой двери, слившись с висящей на гвоздях одеждой, готовый встретить врагов, и слушал, не скрипнут ли половицы.

— У меня тихо! — откликнулся он.

Вылетело еще одно стекло. Стрелу на этот раз пожалели, просто запустили в окно камнем.

— Что им надо? — Малыш обращался к ведьме, но она его не слышала. Она провожала птицу. И вбирала в себя боль и злобу.

— Тут они нас не возьмут, — донесся из-за перегородки спокойный голос Буйвола.

Малыш еще раз высунулся в окно, на этот раз задержался на виду у противника, подставляясь под выстрел, дразня врага. Заметил движение в кустах дикой малины, отскочил — и вовремя — арбалетная стрела ударила в потолок.

В малиннике, видимо, один стрелок. Оставили его сторожить окна. Чтобы никто не выскочил. И с другой стороны, где два других окна, тоже, должно быть, ждет арбалетчик.

Остальные, видимо, вот-вот пойдут на штурм.

Сколько их?

Вход сюда один — дверь. Через окна не залезть — слишком высоко. Хотя, кто знает. Если нападающие хорошо подготовлены, вломиться в эти окна для них — пустяк.

— У меня тихо, — вновь подал голос Буйвол.

— Видимо, по стрелку на южной и восточной стороне, под окнами, — скороговоркой выпалил Малыш.

— Дверь я держу.

— В окна забраться трудно.

— Тогда давай сюда.

Ведьма подняла голову. Малыш посмотрел на сгорбленную старуху и содрогнулся — он увидел, что глаза у нее сделались желтые. Птичьи. И нос — словно клюв.

— Извини, мать. — Он проскользнул мимо ведьмы, когда та выпустила из рук мятое крыло филина и стала тяжело подниматься, словно вырастая из пола.

В комнате и спрятаться-то было негде. Разве только за сундуками. Но они слишком низкие, голова и плечи будут торчать. А от арбалетной стрелы не уклониться, и руками ее не поймать. Значит, надо быть быстрее врагов.

Буйвол махнул рукой, привлекая внимание товарища, показал рукой на дверь, приложил палец к губам. Вытянувшись в струнку возле косяка, он взял меч обеими руками. Малыш кивнул, натягивая лук.

За дверью крались враги.

— Сколько их? — беззвучно спросил Малыш, обозначил слова выразительной мимикой. Буйвол чуть пожал плечами и отвернулся.

Вот опять — половица тихо скрипнула. И сразу — тишина. Замерли они там, затаили дыхание. Пробуют ногами пол, отыскивая место, куда ступить.

Уже совсем рядом. Прямо здесь — за бревенчатой стеной.

Можно представить, как они сейчас тянутся осторожно к Дверной скобе, держа перед собой взведенные арбалеты.

Сколько их?

Буйвол вжался в стену.

Наверняка они догадываются, что он стоит именно здесь, поджидает их возле двери. Рванут скобу, нырнут в проем, перекатятся, повернутся, выстрелят.

Арбалетную стрелу мечом не отобьешь. Значит, нужно опередить врага.

Вот сейчас…

Дрогнула дверь.

Сейчас!