Мама Белла

Лицо улыбающегося, но уставшего Вампилова.

"Итак, суммированные замечания, -- писал Вампилов Якушкиной в другом письме. -- Что именно хотят от автора? Да сущие пустяки!

1. Чтобы пьеса ни с чего не начиналась.

2. Чтобы пьеса ничем не заканчивалась.

Другими словами -- никакой пьесы от автора не требуется".

Лицо мужчины. Под скулами подрагивают косточки, в пальцах сжат карандаш.

"Во всех театрах одно и тоже -- вроде бы "да", но и вроде бы "нет". Друзья Вампилова говорили, что от такого обращения можно было бы озлобиться на людей, на жизнь, закрыться, уйти в себя, но Александр скорее удивлялся и хотел все же понять тех людей, которые вели с ним эту непонятную игру. Иногда лишь сукровицей просачивалась горечь. Он писал Иллирии Граковой, редактору издательства "Искусство": "У меня впечатление, что завлит на меня махнула рукой, и мои пьесы со стола переложила на окно, где у нее форменная братская могила неизвестных авторов". Ей же он рассказывал о пьесе "Несравненный Наконечников":

-- Представляешь, герой после всех своих мытарств бежит из театра, он ничего этого уже не хочет, бежит через зрительный зал, а за ним бежит режиссер, который все же надумал ставить его пьесу...

-- Хочешь поделиться своим богатым опытом общения с театром? --спросила я.

-- Да уж, есть о чем порассказывать, -- засмеялся Саня".

Бег человека в тоннеле убыстряется, дыхание становится тяжелым, стонущим.

"Он шел, упрямо шел по этому мрачному тоннелю-пытке. Где-то там впереди мерцал слабый и неясный свет. Но главное, что свет все же был! "А иначе, зачем я послан на эту землю, а иначе, зачем мне дан талант, а иначе, зачем я столько мучался?" -- быть может, думал Вампилов. Хотя иногда, по свидетельствам многих, драматург уже не верил, что когда-нибудь выберется из тоннеля: "Я не жалуюсь, -- писал он Якушкиной, -- я просто остервенел и просто-напросто брошу все к чертовой матери!" В этих словах глубокая и жестокая правда последних лет его жизни! Довели человека! Всю силу своего таланта он вынужден был направлять не на развитие своих способностей, а только на то, чтобы выжить, протянуть до "света", то есть не кончить жизнь самоубийством".

Одинокий голос скрипки. Тоннель, человек бежит очень быстро, нервными, отчаянными рывками. Запинается, падает, вскакивает, снова бежит. Мелькают темные, выложенные крупным серым камнем стены.

Мужчина. Думает: "Да, кажется, правильно сказал один из вампиловских героев: "Чтобы добиться признания, надо или уехать, или умереть". Пророческая мысль. Ангелы и хорошие писатели кому в какое время нужны были? А если писатель еще и Ангел? Уничтожить его, растоптать, сделать вид, что нет такого на белом свете?!"

Мужчина сутуло поднимается со стула, подходит к окну. Снова дождь. Темно. Возвращается за стол, с явной неохотой пишет.

"Грустно, господа, очень грустно. Да еще этот чертовый дождь... И снова меня беспокоит "Утиная охота", -- неужели пьеса и обо мне? Нет, пусть она будет только о них! Нет, нет, лучше вообще ни о ком! Потому что Зилов вошел тоже, как и Вампилов, в тоннель... но -- с тупиком. С тупиком!.. Господи, я что пишу? Сценарий для школьников! Так о каких таких тупиках я могу говорить, убивать в юных душах веру в завтрашний день!.."

Мужчина разрывает написанные им листки, сминает клочки в кулаке.

"Что я там вижу? Зилов? Ты?!"

Появляется Зилов... С ружьем и трубкой в руках некоторое время он стоит у телефона.

Не глядя, бросает трубку мимо телефона. Возвращается к столу, устанавливает на должном расстоянии сдвинутый недавно стул, и, как только он на него усаживается, Кузаков набрасывается на него сзади и выхватывает из его рук ружье. Зилов вскакивает. Небольшая пауза.

ЗИЛОВ. Дай сюда! (Бросается к Кузакову. Борьба.)

САЯПИН. Витя... Витя... Что с тобой?

Вдвоем они его одолели и усадили на тахту.

КУЗАКОВ (с ружьем в руках). Псих. Нашел себе игрушку.

Сцена исчезает. Появляется мужчина. Он стоит возле темного окна. Кажется, уже ночь. А дождь все льет и льет, но с тихим, крадущимся шорохом.

"Помешали!.. Может, для Зилова это был единственный выход из тупика. Кому не понятно: убиваешь себя -- убиваешь свои страдания? А так --продолжается для Зилова путь в тоннеле... Но: если он упрется в тупик, то, получается, ему надо идти в обратную сторону? Или -- как?.."

Вновь появляется Зилов.

ЗИЛОВ. Я еще жив, а вы уже тут? Уже слетелись? Своего вам мало? Мало вам на земле места?.. Крохоборы! (Бросается на них.)

КУЗАКОВ. Врешь... Врешь... Врешь...

ОФИЦИАНТ (спокойно). Возьми себя в руки!.. Ты можешь взять себя в руки?

ЗИЛОВ (вдруг перестает сопротивляться). Могу... (Спокойно.) Я могу... Но теперь вы у меня ничего не получите. Ничего. (Неожиданно берет у Саяпина ружье и отступает на шаг.) Вон отсюда.

Лицо мужчины. Он несколько нервно закуривает, роняя то папиросу, то спички.