Мама, я рокера люблю! (СИ)

Слова Криса заставили меня глубоко задуматься. Может, я действительно была неправа и не заметила подлинного чувства Тома ко мне? Но на одной чаше весов были слова Криса, на другой – слова Тома, и последние определенно перевешивали, поскольку были подкреплены действием, а именно стремлением ударить побольнее, да еще тогда, когда совершенно этого не ждешь и не имеешь сил ответить. А ведь это один из нравственных законов – не бей лежачего. Но на Тома, похоже, эти законы не распространялись. Так что моя совесть может быть совершенно чиста, если я уеду, не попрощавшись с ним.

С другой стороны, в нашей жизни было много светлых моментов, которые дарят массу приятных воспоминаний. И уже этим он заслужил хотя бы пару прощальных слов. Кроме того, зная себя, я могу сказать, что не успокоюсь, пока не выскажу ему всё, что думаю о нем и его поступках. И я нашла выход. Я напишу ему прощальное письмо, в котором расскажу обо всем, что накипело в моей душе, и обо всем, что он так безжалостно растоптал.

Я уселась за стол и принялась сочинять письмо. После долгих исканий у меня получился вот такой текст:

«Дорогой, Том! Пишу тебе это письмо, чтобы попрощаться, потому что в реальности нам едва ли удастся встретиться, а между нами осталось много всего недосказанного и невыясненного. По крайней мере, мне так кажется. И мне не хотелось бы уезжать, словно преступнице, не объяснив тебе предварительно всех своих поступков. Не хочу, чтобы ты держал на меня обиду из-за недопонимания. Конечно, в нашей размолвке есть и моя вина: я многого недоговаривала, боясь нарушить тем самым наш договор, и не верила в то, что ты серьезно готов его нарушить, к тому же я боялась перейти границы установленных тобой отношений. Но теперь это уже не имеет значения, а значит, я могу все рассказать.

Итак, тебя, наверное, больше всего интересует наш ребенок, вернее, наш неродившийся ребенок». В этом месте я не сдержалась и зашмыгала носом, однако смогла взять себя в руки и продолжила.

«Да, я потеряла ребенка и винила себя за это. Мне казалось, что я и только я виновна в его смерти. Не понимаю, почему ты решил, что я обвиняю тебя».

Тут уж я не сдержалась и горько зарыдала. А через полчаса, успокоившись и выпив чаю, промокнула следы слез на листе и продолжила свое послание.

«Но я должна благодарить тебя. Своими беспочвенными обвинениями ты избавил меня от угрызений совести. Я поняла, что они не имеют под собой никаких оснований, так же, как и твои абсурдные слова. Я всей душой хотела этого ребенка, пусть и не сразу это поняла, и единственной моей мечтой было произвести на этот свет ребенка, похожего на тебя, чтобы, когда мы не будем вместе, я смотрела на него и вспоминала тебя… И в его утрате нет моей вины. Хотя это не может приуменьшить всей боли, что я испытываю. А единственная причина, по которой я молчала и не сразу рассказала тебе об этом является банальный страх потерять тебя. И я была права, ты ведь ушел. А мне так хотелось побыть с тобой еще чуть-чуть, чтобы сохранить в памяти побольше светлых моментов наших встреч. Этим же объясняются и другие мои поступки – например, согласие стать твоей тайной любовницей. Мною двигало лишь желание быть с тобой, не важно, в качестве кого.

Да, я любила и все еще люблю тебя, Том. Но, как сказала Саманта Джонс из «Секса в большом городе», себя я люблю больше. Потому и уезжаю, чтобы больше не нервировать тебя своим присутствием и не портить себе жизнь. Видимо, единственная моя вина перед тобой заключается в том, что я слишком сильно любила, но всегда боялась рассказать о своих чувствах.

Пока. Даже сейчас не могу написать тебе «прощай». Алиса».

Вот такое письмо я написала Тому под воздействием разговора с Крисом, но еще не решила, когда его отправить. Скорее всего опущу его в ящик по пути в аэропорт, чтобы не искушать судьбу и не давать ему шанса снова ворваться в мою жизнь. А пока пусть письмо полежит на столе. Может, мне потом еще какая умная мысль в голову придет?

11 июня

Сегодня утром я решила попрощаться с Питом. Позвонила ему и сказала, что уезжаю.

- Что за шуточки? – не понял он. – С чего это ты решила уехать? Я еще понимаю раньше, но теперь…

- Не понимаю, что ты имеешь в виду, но я уже все решила.

- Ладно. Приходи сегодня к нам часа в три. У нас как раз намечается семейный обед.

- О, думаю не стоит вам мешать.

- Брось. Ведь с семейного обеда ты начинала свое пребывание здесь. Почему бы им и не закончить?

- Действительно. Замкнутый круг какой-то получается, - пробормотала я.

- Вот-вот. Так что никаких сомнений. Приходи. Нам надо многое обсудить.

- Хорошо. Ждите.

И вот ровно в три часа, помявшись пару минут, я позвонила в дверь Пита, держа в руках большую коробку с тортом.

- О, привет! – открыл он мне дверь. – А это еще что? Совершенно напрасно, скажу тебе. Ну ладно, проходи.

- Привет, Алиса, - поприветствовала меня Беверли, когда я вошла. Мне показалось, что она посмотрела на меня сочувственно, но я отогнала от себя эти мысли.